Канцлер. Нина СоротокинаЧитать онлайн книгу.
к пажам наказуема, – смеялась Екатерина. – А может быть, вам надеть женское платье? Тогда я не боялась бы доносов, которые отравляют мне жизнь.
– О, нет! Я не умею ездить в женском седле.
– И все-таки постарайтесь как-нибудь изменить внешность. Право, вас можно узнать за версту.
Вот и дуб, верный страж их свиданий. В узловатых корнях его цветут бледные, сладко пахнувшие фиалки и тонкие стебельки гусиного лука. Дуб стоит на высоком морском берегу, северная сторона его закрыта плотным подлеском. Здесь мягкая трава, а камни в изголовье поросли мхом…
На следующую встречу Понятовский явился в плаще до пят, который совершенно скрывал фигуру, и в белом парике с толстыми буклями на висках и красной муаровой лентой в косице. Увидев его белый парик, Екатерина покатилась со смеху.
– Вы сошли с ума! Ваш парик виден за версту! Из чего он сделан? Живые волосы не могут иметь такого цвета! Ваш парик отливает голубым…
Понятовский ничуть не смутился, он просто сорвал парик с головы с намерением бросить его в кусты, но Екатерина его остановила:
– Я не могу быть столь жестокой. Он вам так идет! Вы в нем сказочно… сказочно хороши!
Дальше последовали поцелуи. Белый парик Понятовского и правда был заметен. Но слуги привыкли молчать и не беспокоить без нужды великого князя. Неизвестно, что получишь за правдивое донесение – деньги или подзатыльник.
Через две недели учебы восхищенный успехами Екатерины Циммерман преподнес ученице серебряные шпоры. Прежде чем надеть их на царственные ноги, берейтор поцеловал запыленный сапог.
– Никогда в жизни, ваше высочество, у меня не было таких учеников! Такая прилежность! Такое понимание! И такая честь для меня!.. – в глазах Циммермана стояли слезы, и это не было притворством, слуги очень часто любят господ до самозабвения.
Екатерина рассмеялась, легко спрыгнула на землю и тут же привалилась к крупу лошади, почувствовав острую боль в пояснице. Видимо, она сильно побледнела, потому что Циммерман вытаращил от ужаса глаза.
– Лекаря!
Она не дала себя осматривать хирургам великого князя, дождалась приезда Гюйона. Диагноз был подтвержден. Перепуганный старик ломал руки до треска в суставах.
– Ах, ваше высочество, как неосмотрительно! Что скажет Ее Императорское Величество?
– Если вы будете молчать, государыня ничего не узнает, – строго сказала Екатерина.
Она лежала на канапе, закутанная в плед. Острая боль в пояснице сменилась тянущей и противной. «Выкидыш – ну и пусть, – думала она равнодушно. – Наследника я родила, у меня нет больше долгов перед Россией».
Но на следующее утро боль прекратилась, а к обеду из Петербурга пришла депеша. Великой княгине и великому князю надлежало немедленно прибыть в столицу.
Трясясь в карете, Екатерина с раздражением размышляла о том, что послужило