Минин и Пожарский. Покоритель Сибири. Великие битвы. Царская коронация. Е. А. ТихомировЧитать онлайн книгу.
Ходкевича – боялись казаков. Пожарский хотел стоять в Троицком монастыре некоторое время, желая укрепиться с подмосковными казачьими таборами, чтобы друг на друга зла не умышлять. В самом ополчении встала рознь: одни хотели идти немедленно под Москву, другие не соглашались на это, говоря, что казаки манят князя Пожарского под Москву, для того чтобы погубить его так же, как Ляпунова. Но скоро из Москвы явились дворяне и казаки с вестью, что Ходкевич приближается и скоро будет в Москве. Пожарскому было уже не до уговора с казаками. Послав наскоро перед собой князя Туренина с отрядом и приказав ему стать у Чертольских (Пречистенских) ворот, он назначил 18 августа днем выступления всего ополчения к Москве.
В день выступления сердца ратных людей – от Пожарского до последнего человека – были исполнены тревожных чувств. Отпев напутственный молебен у Чудотворца и благословившись у архимандрита, ополчение выступило из монастыря; монахи провожали их крестным ходом. И вот когда ратники двинулись по Московской дороге, сильный ветер подул им навстречу от Москвы. Дурной знак! Сердца упали от нехорошего предзнаменования. Со страхом и тревогой подходили ратники к образам Святой Троицы и Сергия и к архимандриту, стоявшему на горе Волкуше и кропившему их святой водой. Но когда этот священный обряд был кончен, ветер вдруг переменился и с такою силой подул в тыл войску, что всадники едва удержались на конях. Тотчас же все лица просияли, везде послышались обещания: «Умрем за дом Пречистой Богородицы, за православную христианскую веру!»
Пожарский предупредил Ходкевича и 20 августа подходил к разоренной столице. Время склонялось уже к вечеру, когда, не доходя пяти верст до Москвы, ополчение остановилось на реке Яузе. Посланы были отряды к Арбатским воротам – разведать удобные места для стана. Когда они возвратились, исполнив поручение, наступила уже ночь, и Пожарский решился провести ее на том месте, где остановился. Трубецкой беспрестанно присылал звать Пожарского к себе в стан, но воевода и вся рать отвечали: «Отнюдь не бывать тому, чтоб нам стать вместе с казаками».
На другой день утром, когда ополчение подвинулось ближе к Москве, Трубецкой встретил его со своими ратными людьми и предлагал стать вместе в одном остроге, расположенном у Яузских ворот, но получил опять прежний ответ: «Отнюдь нам вместе с казаками не стаивать».
Пожарский расположился в особом укреплении у Арбатских ворот. Трубецкой и казаки рассердились и «начали на Пожарского, на Козьму и на ратных людей нелюбовь держать, что к ним в таборы не пошли».
И вот под стенами Москвы стоят два ополчения, имеющие, по-видимому, одну цель – вытеснить врагов из столицы, а между тем питающие друг к другу вражду и недоверие; стояло, однако, неизгладимое сознание, что то и другое ополчение состоят из братьев по крови и по вере. В этом сознании заключался залог победы над общим врагом.
Глава VI
Пусть лютый враг, как лев, зияет, Не страшен нам злохитрый ков