Эротические рассказы

Приключения Робинзона Крузо. Даниэль ДефоЧитать онлайн книгу.

Приключения Робинзона Крузо - Даниэль Дефо


Скачать книгу
я и решил разбить свою палатку. Площадка имела не более ста ярдов{58} в ширину и ярдов двести в длину, так что перед моим жильем тянулась как бы лужайка, в конце ее холм спускался неправильными уступами в низину, к берегу моря. Расположен был этот уголок на северо-западном склоне холма. Таким образом, он был в тени весь день до вечера, когда солнце переходит на юго-запад, то есть близится к закату (я разумею, в тех широтах).

      Прежде чем ставить палатку, я начертил перед углублением полукруг, радиусом ярдов в десять, следовательно, ярдов двадцать в диаметре.

      Затем по всему полукругу я набил в два ряда крепкие колья, прочно, как сваи, заколотив их в землю. Верхушки кольев я заострил. Мой частокол вышел около пяти с половиной футов вышиной; между двумя рядами кольев я оставил не более шести дюймов свободного пространства.

      Весь этот промежуток между кольями я заполнил до самого верху обрезками канатов, взятых с корабля, сложив их рядами один за другой, а изнутри укрепил ограду подпорками, для которых приготовил колья потолще и покороче (около двух с половиной футов длиной). Ограда вышла у меня прочная: ни пролезть сквозь нее, ни перелезть через нее не могли ни человек, ни зверь. Эта работа потребовала от меня много времени и труда; особенно тяжело было рубить колья в лесу, перетаскивать их на место постройки и вколачивать в землю.

      Для входа в это огороженное место я устроил не дверь, но короткую лестницу через частокол; входя к себе, я убирал лестницу и в этом укреплении чувствовал себя накрепко отгороженным от внешнего мира и спокойно спал ночью, что при иных условиях, как мне казалось, было бы невозможно; впрочем, впоследствии выяснилось, что не было никакой нужды принимать столько предосторожностей против врагов, созданных моим воображением.

      С неимоверным трудом перетащил я к себе в загородку, или в крепость{59}, все свои богатства: провизию, оружие и прочее, перечисленное выше. Затем я поставил в ней большую палатку. Чтобы укрываться от дождей, которые в тропических странах в известное время года бывают очень сильны, я сделал палатку двойную, то есть сначала разбил одну палатку, поменьше, а над ней поставил другую, побольше, которую накрыл сверху брезентом, захваченным мною с корабля вместе с парусами.

      Теперь я спал уже не на подстилке, брошенной прямо на землю, а на удобной подвесной койке, принадлежавшей помощнику нашего капитана. Я перенес в палатку съестные припасы и все, что могло испортиться от дождя, и только когда добро мое было укрыто внутри ограды, я наглухо заделал отверстие, через которое входил и выходил, и стал пользоваться приставной лестницей.

      Заделав ограду, я принялся рыть пещеру в горе. Вырытые камни и землю я стаскивал через палатку в дворик и делал из них внутри ограды род насыпи, так что почва в дворике поднялась фута на полтора. Пещера приходилась как раз за палаткой и служила мне погребом.

      Понадобилось много дней и много труда, чтобы довести до конца все эти работы. За это время многое другое


Скачать книгу

<p>58</p>

…не более ста ярдов… – Ярд – единица длины в системе английских мер, равен трем футам (т. е. 0,9144 м).

<p>59</p>

…к себе в загородку, или в крепость… – Подобное метонимическое обозначение вещей и людей последовательно проходит через весь роман; ср. ниже: «тряпье, которое я торжественно именовал моим платьем», «пещеру, или кухню, как я ее называл», «своего замка (как я стал называть свое жилище с того дня)», «дыру в скале, которую я называл дверью», «мои пушки (как называл я мушкеты, стоявшие у меня на лафетах)». Свой летний шалаш, огороженный частоколом, Робинзон называет «дача в лесу», «усадьба», «загородный дворец», свою лодку – «фрегатом», наружную ограду – «бруствером», посланного им на переговоры матроса – «парламентарием», Пятницу, его отца и испанца – «своей маленькой армией» и т. д. Все эти замены имеют одну общую тенденцию и служат одной цели – придать больший вес и значимость окружающим его предметам. Возможно, здесь отчасти сказывается свойственная Робинзону гордыня, но более существенным представляется психологическое стремление даже мысленно (через называние предметов) цивилизовать окружающий мир, облагообразить его.

Яндекс.Метрика