Двести тысяч золотом. Василий ВеденеевЧитать онлайн книгу.
же у них целый месяц просидел, – усмехнулся гигант. – Поневоле познакомишься. Чжоу большой мастер рукопашной и личный телохранитель Жао. Однажды мне пришлось стать свидетелем, как они вдвоем избивали десятка полтора крестьян: наказывали за какие-то провинности. Люди падали под ударами, как колосья, срезанные серпом. Когда я увидел Чжоу у паровоза, то не испытал ни малейшего желания вновь оказаться в гостях у этой банды: нам бы все ребра пересчитали и потом отправили в яму. А то и в могилу. М-да… Что же мы действительно будем делать, если ходи раздобудут лодку?
– Камыш! – Руднев вошел в воду и сломал высохшую камышину. Отгрыз зубами концы, потом дунул в нее. – Видишь, получается трубка. Берем один конец в рот, ныряем, а другой конец должен чуть-чуть выступать над водой.
– Долго не продержимся, – с сомнением покачал головой капитан, – но иного выхода нет.
Забравшись под корни вербы, беглецы затаились, прислушиваясь к доносившимся до них звукам. Первым уловил плеск весел Саша.
– Слышишь?
Лобанов вскочил и начал натягивать мокрую одежду. И тут грохнул выстрел.
– Плохо дело, – помрачнел Юрий Петрович. – В воду палят. Звук с такой силой ударяет в уши, что не выдержишь и вылетишь как пробка.
– Уши надо заткнуть. – Руднев сорвал несколько листьев и скатал из них шарики.
– Мало поможет, – поморщился капитан, забираясь в камыши. – Кажется, сейчас будут здесь.
Саша, стараясь не поднимать брызг, поспешил за товарищем. Едва они успели скрыться в плавнях, как появился плот, на котором сидели несколько бандитов с винтовками. Беглецы нырнули, выставив над водой концы полых трубок камыша.
Бум-м-м! Казалось, барабанные перепонки сейчас лопнут, как мыльный пузырь, проткнутый пальцем. К черту, все к черту! Только бы поскорее избавиться от жуткой боли в ушах, а там будь что будет! Руднев хотел распрямиться и вынырнуть, но почувствовал, что Лобанов крепко его держит, вцепившись мертвой хваткой.
Бум-м-м! Нет сил терпеть, это просто невыносимо! Наверное, Юрий Петрович сошел с ума. Он хочет, чтобы они оба оглохли или утонули в потоке грязной воды, так не похожем на тихие, ласковые русские речки. Голова буквально раскалывается от боли. Наверх, скорее!
Бум-м-м… Уже слабее, и еще раз – бум-м-м… Еле слышно. Или это успела наступить глухота – и теперь все звуки уйдут, словно растворившись в толще желтоватой мути? За что он должен терпеть такие мучения, за что? Зачем одним людям непременно нужно, чтобы мучились другие? Зачем одни отнимают жизнь у других – убивают, отнимая редкий и прекрасный дар? Неповторимый и оттого еще более ценный, не сравнимый ни с чем, ни с какими сокровищами в мире.
Внезапно руки Лобанова разжались, и Руднев немедленно вынырнул. Жадно хватая широко открытым ртом воздух, Саша выковыривал из ушей размякшие листья. Будет он слышать или нет?
Рядом появился капитан. Его единственный глаз налился кровью, лицо посинело, губы беззвучно шевелились.
Саша похолодел: оглох! Не слышу, что он говорит…
Но тут грохнул очередной