Легендарный Василий Буслаев. Первый русский крестоносец. Виктор ПоротниковЧитать онлайн книгу.
разобраться, то в какой деревне ныне не без этого?
Поэтому боярин Твердило стал действовать хитрее и коварнее. Брата своего он излечил от помешательства, но держал это в тайне. Наряжал его оборотнем и напускал на деревни, что вокруг Гуселькова. Макеевка пострадала от оборотня, держал он в страхе Боровую, Подсечную и Волошин погост. Люди видели оборотня и в Пехтах, и в Крутом Яру… Только Гусельково обходил оборотень стороной.
И невзлюбили зависимые смерды вольных землепашцев, будто и впрямь с нечистой силой те были связаны.
А Твердило знай посмеивается втихомолку! Ждет, когда его смерды в помутнении гнева нападут на вольное село и подпалят его со всех четырех сторон.
Задумка, полагал Твердило, была верной, а то, что грех тяжкий на душу ему ложится, ну так первый человек – Адам – греха не миновал, и последний из людей этого не минует. И такую верную задумку испортил Оверьян-недоумок!
Однажды поутру заявился в усадьбу к брату прямо в обличье оборотня! Псы цепные так лаем и зашлись. Сторож от страха в курятник залез, всех кур переполошил. Челядинка, открывшая дверь «оборотню», завизжала как резаная – и по лестнице бегом на второй ярус терема.
Твердило в одном исподнем из спальни выскочил, схватил Оверьяна за руку и в дальнюю светелку утащил. А там уж дал волю своему гневу! И так и эдак обругал он своего братца, сравнил его и с пнем трухлявым, и с котлом железным, и с гусаком безмозглым! Тот хоть бы что! Сидит на стуле, головой из стороны в сторону качает и ни слова в ответ.
– Ты сдурел, что ли?! Чего эдак-то заявился! Забыл мои предостереги! Недоумок проклятый! – тряс Твердило брата за плечо. – Язык сглотил, что ли? Отвечай, дурень!
«Дурень» в ответ ни гу-гу, лишь головой в волчьей личине кивает.
– Да ты не пьян ли? – пуще прежнего рассердился боярин.
Твердило сдернул с головы брата колпак в виде волчьей маски. А сдернув, испуганно попятился – вместо Оверьяна перед ним сидел Василий, и холодная усмешка играла у него на устах.
– Здрав будь, боярин, – негромко произнес Василий. – Как видишь, и я решил в ряженых поиграть. Да ты сядь, не трясись.
У Твердилы руки ходили ходуном, отвисшая нижняя челюсть никак не вставала на место. Он пятился бы и дальше, но наткнулся на скамью у окна и сел. Волчья голова выпала из его дрожащих рук.
– Где брат мой? – пролепетал боярин.
– Душа его ныне далеко, а тело недалече отсюда, – ответил Василий. – Поплатился жизнью Оверьян за гнусности свои! И ты поплатишься, боярин. Затем я и пришел к тебе.
– Васенька, не губи! – простонал Твердило, становясь на колени. – По гроб жизни Бога за тебя молить стану. В долгу не останусь, Васенька! Отвалю серебра, сколько пожелаешь, и мехов, и камней самоцветных… Не губи!
– Вспомни, боярин, о душах христианских, загубленных твоим братом с твоего ведома, – зло проговорил Василий.
– Отмолю, Вася! Отстрадаю! Щедро пожертвую на упокоение душ невинно убиенных. Покаюсь! На хлебе и воде сидеть буду! – лепетал Твердило и