От винта. Геннадий АнгеловЧитать онлайн книгу.
тебе комиссар, в рубашке родился.
И со всей силы врезал меня кулаком в челюсть. Голова моя тут же откинулась назад, и я свалился как сноп на траву.
– Вставай, гнида красная, тебе ещё час топать до деревни.
Боль от удара была настолько реальной, что я не сразу смог поставить скулу на место. Она болела, и свернутая на правую сторону не поддавалась. На зубах скрипел песок и я, сплёвывая сгустки крови, кривился, и думал о плане мести. Деревенька, в которую меня привели полицаи, ничем особенным не выделялась. Хаты, покрытые соломой, дворики захудалые, скотины и прочей живности не наблюдалось. Создавалось такое впечатление, что никого здесь нет, и война основательно коснулась этого небольшого клочка земли. Люди вымерли, а те, кто уцелел, бежали из деревни. Не захотели быть под немцами и скорее всего, ушли в леса, партизанить. Хотя это были всего лишь мои предположения, ни на чём не основанные. Я вертел головой и пытался заглянуть в окна, чтобы увидеть людей. Но там зияла пустота, мрачная и холодная. Полицаи связали мне руки за спиной верёвкой, и от усталости я готов был упасть без сил на землю и больше не вставать. Возле покосившегося сарая мне развязали руки и затолкнули внутрь. В углу лежал сноп сена, и я свалился в мягкую, душистую траву и сразу от усталости отключился. Сколько я спал, не помню, но разбудил меня сильный удар в живот, после которого я закашлялся и в глазах потемнело. Скрутившись, я с трудом поднялся и, шатаясь, поднял голову. Передо мной стояла наглая морда Сидора и злобно скалилась.
– Пошли, гнида, сейчас ты всё расскажешь и вспомнишь.
В глаза резанул солнечный свет, и я зажмурился. Сидор схватил меня за воротник и потянул в хату, где уже ждал немецкий офицер. Полицай поставил табуретку посреди комнаты и показал мне пальцем. Внутри избы было светло и уютно. Полы сияли чистотой, на окнах висели занавески, в углу под иконкой горела свеча. На дощатом столе стояли два глиняных горшка и бутылка с мутной жидкостью. Самогон? Так и есть. Вместо пробки из горлышка бутылки торчала туго скрученная газета. В печи что-то готовилось, и мясной аромат заставил меня вспомнить о том, что как следует, ел часов пять назад, в другом времени. Сидор остался стоять у двери. Я краем глаза увидел, как он снял с плеча автомат и поставил рядом. Офицер стоял спиной и смотрел в окно, не обращая внимания на шум. Невысокого роста, толстый и малоподвижный. Казалось, что он о чём-то задумался, и плевать хотел на пленного. Когда он повернулся я смог различить знаки отличия. В светло-сером кителе, белой рубашке и черном галстуке, офицер явно гордился своей формой. Это было заметно по холёному и напыщенному лицу. На фуражке зияли канты, в виде серебристого жгутика. На левом рукаве красовался ромбик с буквами SD, погоны чёрного цвета.
– Моя фамилия Эйхман. Оберштурмфюрер СД. Надеюсь, понимаешь, что шутить с тобой здесь никто не намерен? Наслышан, небось, об СД?
Его круглое лицо сияло от удовольствия, и он не был похож на тех немцев, которых я видел в кино. Сама любезность и учтивость. Сытая физиономия Эйхмана могла в любой момент лопнуть. Аккуратно уложенные