Радрадрабен. Дмитрий Леонидович ФедоровичЧитать онлайн книгу.
глухой лисицы – вся живность затаилась по норам, логовам и берлогам, так что первая ночь «без музыки» прошла спокойно.
Спокойно прошла и ночь после моста. Хорошо выспавшемуся Робину не испортило настроения даже то, что несший утреннюю вахту Бека был им пойман мирно посапывающим у погасшего костра. Граф ограничился лишь лёгким пинком.
Утро было прекрасным и как-то подзабылись уже и страшная лужайка, и последние слова умирающего – «не ходи туда!».
Приключения начались после короткого завтрака. Не успели они оседлать своих крепконогих коньков, как с деревьев, под которыми путники уютно проспали ночь, градом посыпались маленькие, но чрезвычайно жуткие на вид змеи. И было их неимоверно много. Из рассказов Козла Робин знал, что эти змеи назывались «змеи-которые-утром-падают-с-деревьев». Вообще, язык карликов был очень примитивным: не существовало названий, как в данном случае, видов змей – они назывались по образу жизни, месту проживания, цвету, способу охоты и тому подобное. Были «змеи-кусающие-женщин-в-полнолуние», «змеи-питающиеся-головастиками-жабы-Дах-Дах», были «змеи-ползающие-по-ветвям-деревьев-растущих-на-жёлтых-камнях», были… В общем, много было змей, и среди них, конечно, были и «змеи-которые-утром-падают-с-деревьев». Они и падали.
Длину змеи имели небольшую, с локоть, раскраску пёстренькую, весёлую. Когда предусмотрительный граф спросил у Козла, что же, мол, надо делать, когда случится такая напасть, тот ответил коротко и внушительно: «спасение одно – убегать».
Поэтому Робин ничтоже сумняшеся завопил:
– По коням!
И они стали убегать. А змеи – догонять. Они с мерзким шуршанием ломились по траве и кустам. Трещал валежник. Глендавейн попробовала было вякнуть, что может быть, они хорошие, но граф только глянул на неё знаменитым айтеровским взглядом, проявлявшимся у представителей династии в самые напряженные моменты. От этого взгляда, по преданию, падали в обморок лошади, а у ветеранов-солдат сам собой опорожнялся мочевой пузырь. Глендавейн осеклась на полуслове и замолкла.
Бека ничего не говорил, зато скакал впереди всех. Торговец был чёрен то ли от страха, то ли от горя: впопыхах он оставил под кустом свой мешок с жемчугом, а о возвращении за ним, конечно, не могло быть и речи.
Змеи отстали, когда тропа стала подниматься в гору. Путешественники придержали лошадей – вроде бы было тихо – и вновь пустили их, теперь уже шагом.
Робин осмотрелся. Дорогу обступали невысокие деревья, скорее даже кусты, с мелкой густой листвой. В ветвях перепархивали птицы, исполняли свой непонятный танец бабочки, дорогу перебежал какой-то бурундук. На небе не было ни одного облачка, солнышко уже светило вовсю. Это всё навеяло графу лирическое настроение, и он полез было за своей свирелью, но тут закричал Бека. Кричал он явно от страха.
Граф толкнул коня пятками и догнал крикуна. Перед тем на дороге стоял мужик.
Большего контраста со светлым солнечным днём, со щебечущими птичками и яркой