Миряне – кто они? Как в православии найти самого себя. Современные истории. Марина НефедоваЧитать онлайн книгу.
Ратушинская передавала свои стихи из лагеря
Взбунтовались обычные зэчки, бытовички… Там же огромный коридор и камеры, камеры, камеры. И все слышно и известно, что где происходит. И вот все эти дамы объявили забастовку, пока Тане не вернут Библию. И так Таня Осипова, которая считала себя неверующей, уже лежащая с привязанными капельницами, отвоевала для нас Библию. Она умирала уже, когда пришел начальник лагеря, тихо положил Библию на тумбочку рядом с ней и ушел. После этого она начала пить, а потом и есть – и, слава Богу, выжила. Потом, через несколько лет, уже на свободе, она стала православной. Больше эту Библию у нас никто не отнимал. Не смели.
– А правда ли, что, когда вы сидели, в вашу поддержку в Лондоне голодал англиканский священник?
– Да, Дик Роджерс. Там была такая ситуация: я была вынуждена объявить голодовку, потому что Наташу Лазареву больную сунули в карцер. И про ту голодовку стало известно на свободе. Довольно быстро через общих знакомых это дошло до Лондона, и Дик Роджерс, англиканский священник, попросил, чтобы ему построили железную клетку прямо в англиканском соборе, и публично голодал в ней 15 суток. К тому же он заявил, что если мне дадут следующие 15 суток, то и он продолжит. Газеты всего мира взорвались. Благодаря этому Наташу, которая уже доходила, из карцера без сознания перевели в больницу. Так что Дик спас и ее, и меня. Честно проголодал 15 суток за други своя. Мы потом с ним виделись. Он даже надеялся, что я в англиканство перейду. Но тут мы друг друга не вполне поняли…
– А вот когда вы бессрочные голодовки объявляли… Есть же такая вещь, как страх смерти. Он что, в таких ситуациях вообще не работает?
– Знаете, мне повезло. Психологический страх смерти у меня всегда был легко управляемый – такая конституция психики. Поскольку я была близка к смерти несколько раз, могу сказать, что, когда уже еле-еле стучит сердце, психологического страха нет. Понимаешь, что лучше бы сегодня уйти, чем завтра, потому что тебе уже очень мучительно. Уже умом, душой, духом чувствуешь: «Ну, все». И вот тогда – у меня несколько раз такое было – вдруг подымается страх биологический. Начинает бунтовать тело, тело не хочет умирать. Это очень резкая волна страха, на грани паники. И ее надо очень твердо и сразу душить. Это возможно. В общем, мы все будем помирать, и мы должны знать об этом – будет этот взрыв биологической паники тела. И нужно постараться взять себя в руки, успокоиться. Молитвой лучше всего. Я читала «Богородице Дево, радуйся».
– Я так понимаю, что в вашей политзоне именно за веру никто не сидел, но люди были верующие и в вере крепкие…
– Да, например, с пани Ядвигой была потрясающая история. Она католичка, и ей в письмах присылали облатки (католики облатками причащаются). Такую облатку она хранила, чтобы на Пасху причаститься. А тут как раз был какой-то идеологический обыск. Меня не было в это время в зоне, я, по своему обыкновению, была в карцере, мне потом дамы наши рассказывали. Так вот, ворвались эти красавцы, и наши почувствовали, что будет какая-то серьезная