Лабиринт Мёнина (сборник). Макс ФрайЧитать онлайн книгу.
я сквозь слезы, а потом внезапно успокоился и добавил, смутно удивляясь твердости собственного голоса: – Но в одном вы правы, прикосновения тут ни при чем. Все мы больны старостью и смертью – с рождения, тут уже ничего не попишешь. С чего вы решили, будто я стану вас убивать? Я не могу держать на вас зла – просто потому, что знаю, от какого ужаса вы пытались избавиться. На вашем месте я бы и сам ухватился за любой шанс. И знаете что? Я восхищаюсь вами, потому что побывал в вашей шкуре. И теперь не могу понять, как вам удалось заставить себя бороться за возможность вернуться к жизни? Откуда вы черпали силу? Я не нашел ее источника в своем сердце, когда…
Я осекся, потому что окончание фразы – «когда я был вами» – показалось мне до безобразия нелепым. К тому же оно было не совсем точным. Я вдруг понял, что не просто побывал в шкуре Магистра Нуфлина. Случилось нечто большее, на мгновение я каким-то образом стал всеми умирающими стариками всех миров, всеми смертниками, доживающими последние дни перед исполнением приговора в жалкой, обветшавшей темнице.
Теперь я знал, что порой покой и смирение могут быть страшнее самого черного отчаяния. Поэтому злодейская выходка моего спутника не попала в мой личный архив под грифом «Подлое предательство». Тот, кому довелось хоть на мгновение оказаться в чужой шкуре, поостережется употреблять слова, чье звучание сходно с презрительными плевками. Пресловутое предательство Нуфлина сейчас казалось мне настоящим сокровищем, черной жемчужиной, зловещей, но драгоценной. Оно было порождением величайшего мужества, которое, оказывается, может остаться в распоряжении человека, когда не только дряхлое тело, но и усталый дух его сдался на милость победительницы смерти.
Мое внезапное, иррациональное милосердие не было предназначено Великому Магистру Нуфлину Мони Маху лично. Черт с ним, с праведным мщением, но вряд ли я смог бы так легко пренебречь собственной безопасностью, если бы речь шла только об этом человеке, с которым я не был связан ни узами дружбы, ни оковами тайных клятв. Только служебным долгом, который, что греха таить, никогда не являлся для меня основным смыслом бытия.
Но Нуфлин – нечаянно, конечно, – позволил мне прикоснуться к восхитительной тайне. Теперь я знал, что иногда человек бывает способен бороться не просто до конца, а немного дольше – и еще как бороться! Отрубленная голова действительно может впиться зубами в горло палача. Слабое утешение для приговоренного, но другого нет и быть не может.
Это было чрезвычайно полезное открытие, если принять во внимание, что мне тоже предстояло когда-нибудь стать умирающим стариком. Конечно, в Ехо, где среднестатистический гражданин редко отправляется на кладбище прежде, чем отпразднует свой трехсотлетний юбилей, а могущественные колдуны порой растягивают свою жизнь на долгие тысячелетия, я мог надеяться, что дряхлым стариком я стану не слишком скоро. Но в тот момент, когда старость валит тебя на землю,