Позитив. Ольга Сергеевна ДерябинаЧитать онлайн книгу.
равлен в продолжительный отпуск с непонятными пока перспективами после него. В честь повышения и за добросовестную работу Альберт Хасин выделил щедрую премию в конверте.
Можно было поступить практично и отложить деньги «на чёрный день». Роман размышлял над этим вопросом, когда на его пути появился большой торговый комплекс. Огромный плакат занимал часть фасада: «Только три дня скидки на фотоаппараты до 30%».
Роман всегда мечтал о фотоаппарате, однако в его семье не любили фотографироваться, если не сказать – ненавидели. Мальчишку тоже воспитали так – с нелюбовью к снимкам и их созданию. Хотя он слышал, что отец был мастером своего дела. Его фото даже печатала местная газета, и знающие про его талант по сарафанному радио приглашали запечатлеть разные торжественные события.
И если у его сверстников альбомы трескались от количества фотографий, начиная с рождения, у Ромы число карточек можно было пересчитать по пальцам. Ладно хоть обеих рук.
Фотографироваться сам он не любил, или был равнодушен к этому. Однако всегда мечтал побывать по ту сторону объектива, лёгкими щелчками отмеряя кадры.
Рома поймал себя на том, что улыбается, глядя на чёрную «зеркалку», занимающую большую часть рекламного баннера. Тех, кто его воспитывал жить без фото, уже нет рядом. Может, это знак – начать новую страницу своей жизни, освободившись от прежних предрассудков?
***
Он плохо помнил своих родителей. Мама преждевременно умерла. Рома тогда начал учиться в первом классе.
В тот сентябрьский день он шел из школы, пиная желтые листья как футбольный мяч, и наблюдая, как, медленно кружась, они падают вниз.
Его семья жила в обычной «хрущевке», главной достопримечательностью которой позже стал сосед дядя Коля Иноземцев. Его отправили в Москву в командировку, там он случайно попал на съемочную площадку. Спустя годы простой инженер получил звание Заслуженного артиста. А благодаря его популярность пятиэтажка из красного и белого кирпича периодически появлялась в публикациях об известном актере.
Сейчас рядом с подъездом стояли другие машины – с мигалками и надписями, значение которых он не знал. Школьник стал подниматься по лестнице, пытаясь понять, что произошло. Вверху разговаривали соседки. Из сбивчивой речи он лишь разобрал «руки на себя наложила».
Мальчик не понимал, что означает это выражение. Он встал на лестничном пролёте, поставил у ног сменку и попытался представить – как это, наложить на себя руки.
Он положил ладошки на голову – нет, не то. Это, наверное, схватиться да голову. Переместил ладони себе на плечи: правую на правую, левую на левую. Не очень-то удобно, и вообще странный жест. Опустил руки ниже, на грудь. Фу! Как девушки на взрослых картинках, которые он случайно увидел. Рома соединил ладони прямо перед собой, как на лестнице показались соседки. Одна тут же начала выть:
– Ой, Рома, Ромочка. Молись, мальчик, правильно делаешь, что молишься. Надо отмаливать у Бога прощения за такой страшный грех.
Тетя Вера подошла и обняла ничего не понимающего парня. Он почувствовал запах жареных котлет от сыроватого фартука.
– Я ничего не понял, и вы меня пугаете, – насупившись сказал он, держа руки вдоль тела и не собираясь обнимать женщину в ответ.
– Прости, прости, маленький, – соседка смахнула слезы, взяла влажными ладошками его за щеки. – Пойдем ко мне в гости. У меня кот Васька красивый и котлеты только пожаренные.
– Мне нельзя, мама ругаться будет, – не согласился на заманчивое предложение первоклассник. – Еще ремня схлопочу.
– Не будет ругаться, пошли ко мне, – соседка попыталась взять его за руку.
***
В детском садике и школе не раз рассказывали о мерах безопасности: нужно, чтобы родители знали, где вы находитесь, и не хоть без спросу с другими взрослыми. Но более весомым аргументом был ремень. Юрко прошмыгнув мимо тети Веры, мальчик через ступеньку побежал до своего пятого этажа.
Дверь в их квартиру почему-то оказалась открыта. На площадке и дома находились разные люди – кто-то в погонах, кто-то в халатах. Рома замедлил шаг, внутри нарастало беспокойство. Что-то произошло – но что?
Мальчик чувствовал, как предательский начали трястись коленки. Он подошел к двери, когда она резко распахнулась. Из квартиры вышли двое мужчин. От волнения ребенок начал заикаться:
– Я… мне… мама… вы кто?… где?.. мне надо… – Рома попытался протиснуться внутрь, но путь перегородил один из дядек.
Он присел на корточки и посмотрел на ребенка, теребившего лямки портфеля и шнурок сменки. Сзади поднималась соседка, тетя Вера.
– Ты кто? – спросил мужик.
– Рома. Я здесь живу. И если я не вернусь вовремя, мне может влететь.
Мужчина отвел глаза и потеребил мальчика по плечу.
– Здесь, значит, живешь.
Тетя Вера поднялась на площадку.
– Вот, убёг домой. Хотела его к себе позвать пока тут… Я на третьем этаже живу, – объяснила женщина.
– Сходи