Москва и москвичи. Репортажи из прошлого. Владимир ГиляровскийЧитать онлайн книгу.
легкий стук в дверь, и вошел важный барин в ермолке с кисточкой, в турецком халате с красными шнурами. Не обращая на нас никакого внимания, он прошел, будто никого и в комнате нет, сел в кресло и стал барабанить пальцами по подлокотнику, а потом закрыл глаза, будто задремал. В маленькой прихожей кто-то кашлянул. Барин открыл глаза, зевнул широко и хлопнул в ладоши.
– Ванька, трубку!
И вмиг вбежал с трубкой на длиннейшем черешневом чубуке человек с проседью, в подстриженных баках, на одной ноге опорок, на другой – туфля. Подал барину трубку, а сам встал на колени, чиркнул о штаны спичку, зажег бумагу и приложил к трубке.
Барин раскурил и затянулся.
– А мерзавец Прошка где?
– На нем черти воду возят…
– А!
Барин выпустил клуб дыма и задумался.
– Ванька малый! Принеси-ка полштоф водки алой!
– А где ее взять, барин?
– Ах ты, татарин! Возьми в поставе!
– Черт там про тебя ее поставил…
– А шампанское какое у нас есть?
– А которым ворота запирают!
– Что ты сказал? Плохо слышу!
– Что сказал – кобель языком слизал!
– Ванька малый, ты малый бывалый, нет ли для меня у тебя невесты на примете?
– Есть лучше всех на свете, красавица, полпуда навоза на ней таскается. Как поклонится – фунт отломится, как павой пройдет – два нарастет… Одна нога хромая, на один глаз косая, малость конопатая, да зато бо-ога-атая!
– Ну, это не беда, давай ее сюда… А приданое какое?
– Имение большое, не виден конец, а посередке дворец – два кола вбито, бороной покрыто, добра полны амбары, заморские товары, чего-чего нет, харчей запасы невпроед: сорок кадушек соленых лягушек, сорок амбаров сухих тараканов, рогатой скотины – петух да курица, а медной посуды – крест да пуговица. А рожь какая – от колоса до колоса не слыхать бабьего голоса!
– Ванька малый! А как из моей деревни пишут? Живут ли мои крепостные богато?
– Пишут, что чуть дышут, а живут страсть богато, гребут золото лопатой, а дерьмо языком, и ни рубах, ни порток ни на ком! Да вот еще вам бурмистр письмо привез…
– А где он, старый леший?
– Да уж на том свете смолу для господ кипятит!
Слуга вынимает из опорка бумажку и подает барину.
– Ах ты, сукин сын! Почему подаешь барину письмо не на серебряном подносе?
– Да серебро-то у нас в забросе, подал бы на золотом блюде, да разбежались люди…
Барин вслух читает письмо: «Батюшка барин сивый жеребец Михайло Петрович помер шкуру вашу барскую содрали продали на вырученные деньги куплен прочный хомут для вашей милости на ярмарке свиней породы вашей милости было довольно».
– Ванька! Скот! Да это письмо старинное…
– Половину искурили – было длинное…
– Тогда был у меня на дворце герб, в золотом поле голубой щит…
– А теперь у вас, барин, в чистом поле вот что, – и, просунув большой палец между указательным и средним, слуга преподнес барину кукиш.
Обратился к нам:
– Представление окончено; кроме этого,