Я Кирпич. О`СанчесЧитать онлайн книгу.
и сейчас пропадет совсем, если ей… ему… не помочь. А как? Я попытался и – в знак благодарности от этой мелкой острозубой гадины – тяжело ранен в палец! И опять у меня чуткость зрения скакнула на ступеньку вверх: эта асфальтовая заплатка, след ремонтной трассы поперек дорожки, совпадает по направлению с неким странным свечением… голубоватого оттенка… Сие свечение – тоже вроде дорожки, только поуже будет роллерской трассы, она в полметра шириною… имеет непонятную толщину… и плохо видима, приходится все время промаргиваться, чтобы эта светящаяся полоса оставалась зримой. Вау! Точно: подлая гадинка, цапнувшая меня за палец, мало-помалу как бы уходит в это свечение… То есть вроде бы прилипло к нему, но в то же время… уходит в голубую полосу… поглощается ею… Противное верещание все тише, слабее… Не вспомню, что меня торкнуло сделать повторную попытку, быть может, еще совсем свежая память о трусливой мудрости в трамвае, но только я опять свел обе ладони в единый ковш и подчерпнул ими это невнятное существо.
И опять меня звездануло от асфальта неведомым током по башке, по сердцу, по позвоночнику, по… одним словом, очень, ну очень удачно, что в тот момент я не испытывал нужды в отправлении естественных надобностей… Тем не менее, как ни странно, второго удара я испугался куда как меньше да и опомнился быстрее, почти мгновенно… Гораздо сильнее меня заботила судьба уже прокушенного пальца и целость оставшихся.
– Только не вздумай кусаться, шушера эльфийская, а то сам тебя раздавлю, на фиг, мне Гэндальф не указ!
Но существо уже и не пыталось меня цапнуть, оно обвисло у меня в ладонях и тихо, без слов, верещало, словно стонало… Фыр-рь – справа по самой границе бокового зрения вспорхнула неведомая птица!.. Оглядываюсь – нетопырь, что ли?.. Впрочем, в зоологии я примерно так же силен, как в орнитологии палеогена. Вспорхнул – и тоже ведь норовит уйти в незримость, аж глаза от усилий заслезились!.. За первым нетопырем, второй, третий, потом еще… Словно небольшая стая громадных комаров. Мелькают вокруг на краю восприятия, но в контакт не вступают. А вполне возможно, что я брежу.
– И куда мне теперь податься, с черт знает кем на руках? К мусорной урне или в ветлечебницу?
– Ы… ы… в воду брось. Или сам сожри, мурина поперешная, а тем не отдавай.
– Чи-и-во-о-о??? – Честно говоря, я задавал вопрос о последующем порядке действий сугубо риторически, ответа ни от кого не ждал, даже от себя, а тут… По-прежнему бессильно лежит в моих ладонях невесомая тушка непонятно какого роду-племени, но издает – на этот раз я точно слышал! – осмысленные звуки вполне даже человеческой речи. Говор, правда, странноватый, как бы диалектный, типа народов Крайнего Севера, с нажимом на букву «о»…
– В проточную меня, слышь, хоть на луду, только в протоку, не в лужу! В луже пропаду.
Ладно, рассуждения на потом, удивления на потом, надо воспользоваться вдруг восстановленным информационным каналом:
– Почему именно в воду? А утонешь? Тебя как звать? Дюймовочка?
– Бросай, пустого не шлапачи. Днем они воды