Клетка. Саша КругосветовЧитать онлайн книгу.
и не было назначено время приема.
Но он твердо решил, что следует больше наблюдать, чем объяснять, и промолчал.
Женщина встала и выпрямилась, отчего петельки для пуговичек на ее рубашке заметно растянулись, с трудом удерживая давление могучей груди. «Восхитительные перси, капитан – молодец», – подумал Борис, и у него на мгновение перехватило дыхание.
– Вы, Кулаков, должны были явиться ко мне ровно один час пятнадцать минут тому назад, – сказала «мадам дознавательница», повысив голос.
– Кулагин, ваша честь. Не понимаю, как вы исчисляете мое опоздание. Пусть это так и останется неразрешимой загадкой для меня. Но ведь я уже здесь.
– Я распустила всю комиссию и свидетелей и теперь никоим образом не обязана вас допрашивать.
– Раз не обязаны, то и не допрашивайте, – примирительно сказал Борис.
– Хорошо, поскольку допроса так и так не будет, пойду вам навстречу. В качестве исключения. Но чтобы в дальнейшем никаких опозданий. Вы меня поняли?
– Понял, конечно. Но в чем вы пойдете мне навстречу? Кстати, извините, не знаю, как обращаться к вам, товарищ капитан или как-нибудь по-другому?
– У нас не тюрьма и не место лишения свободы. Мы не палачи и не вертухаи – так ведь называет надзирателей либеральная молодежь вроде вас? А вы не заключенный. Ваша вина пока не доказана. Пока. Поэтому пока… вы можете обращаться ко мне по имени-отчеству. Эсмеральда Вагиновна, – сказала она внезапно дрогнувшим голосом и как-то особенно выразительно посмотрела на Бориса своими огромными выпуклыми глазами в обрамлении густо накрашенных ресниц. – Подойдите поближе, какой вы все-таки робкий. Садитесь. Вот вам разлинованные листы бумаги и ручка. Не пишет? Возьмите эту. Пишите чистосердечное признание. В конце обязательно надо добавить: «написано собственноручно без физического и психологического давления со стороны органов дознания, ФИО, расшифровка, подпись».
– В чем признание? Я не знаю до сих пор, в чем меня обвиняют.
– Пишите обо всех ваших деяниях, Борис Илларионович, пишите чистосердечно. Пишите, пока я добрая, – сказала «мадам дознавательница», сказала как отрезала, снова села, приняла официальный вид и занялась чтением вожделенной амбарной книги.
«Писать или не писать? – подумал Борис. – Почему нет? Раз просят, опишу все, что было. Ничего, им мало не покажется».
Я – такой-то, такой-то. Такого-то числа утром я был арестован. Самый этот факт и его формулировка никак не могут быть приняты всерьез и у любого здравомыслящего человека не вызовут ничего кроме гомерического смеха. Посудите сами. Меня застали врасплох. Судя по словам обаятельной дознавательницы, возможно, был приказ арестовать некого сантехника Кулакова, не исключаю, что это был справедливый приказ – арестовать за неисполнение, например, или ненадлежащее исполнение своих служебных обязанностей, но выбор почему-то пал на меня.
В мою квартиру ворвались два грубияна. Их натиск, напористость и безапелляционность подошли бы на случай ареста самого что