Ведро на обочине. Александр ОлсуфьевЧитать онлайн книгу.

      – А может в милицию заявить… – наивно предложила баба Глаша.

      – Какую милицию?! Опомнись! – отчитала её Анна Николаевна. – Они тебя первую и посадят за то, что торговлю ведешь без разрешения и налоги не платишь.

      – И то правда, – согласилась баба Глаша, тяжело вздохнув. – Что же тогда делать, а?

      Баба Нюра растерянно отвела взгляд, не зная что и ответить.

      Долго они в тот вечер сидели у самовара, пили чай и гадали о том, что можно такого сделать, чтобы помешать негодникам вёдра воровать, как можно воспрепятствовать этим хулиганам и как самим при этом не пострадать. Думали-гадали и порешили связать два кирпича и привязать их к ведру.

      – Теперь не унесут, – уверенно заявила баба Нюра, весьма довольная своей задумкой. Они поставили ведро на два кирпича, перевязанных толстой верёвкой, как на постамент. Отступив на пару шагов, полюбовались своей работой и пошли заниматься хозяйством.

      А через день исчезло ведро с картошкой, веревка и оба кирпича.

      И если бы с неба им на голову свалился мешок с деньгами или началось второе пришествие, или в соседнем доме-развалюхе вдруг, ни с того ни с сего, поселился премьер-министр, то это событие произвело бы на подруг меньшее впечатление, чем исчезновение второго ведра. Обе бабки стояли на обочине, растерянно смотрели себе под ноги, где когда-то стояло ведро, привязанное к кирпичам, разглядывали утоптанный, мокрый песок, и вид у них был такой несчастный, как будто им только что вынесли смертный приговор.

      – Нет, так, определённо, жить нельзя, – уверенно заявила баба Нюра и, повернувшись, тяжело ступая, опустив плечи, поплелась к себе в дом. Баба Глаша молча последовала за ней.

      Почти всю ночь в двух окнах с угла в доме, где жила баба Нюра, горел свет, но что там происходило за опущенными занавесками, разобрать было невозможно. А на следующий день, за пару часов до рассвета, когда серый утренний свет немного разбавил ночную мглу, со стороны огородов по направлению к коровнику прошли, крадучись, две фигуры.

      Следует отметить, что в колхозном коровнике давно уже из живых существ никто, кроме ворон, не жил. Да и те чувствовали себя не очень уютно под дырявой крышей среди прогнивших стропил, так что без конца орали друг на друга и дрались как заведенные.

      Пробродив по тёмным развалинам с четверть часа, всё время посматривая себе под ноги и осторожно, чтобы не пораниться, переступая через многочисленные мусорные кучи, бабки, наконец, увидели под завалившейся стеной то, что так долго искали – кусок бетонной плиты с торчащим из неё металлическим прутом, загнутым петлёй. Кое как взгромоздили его на тележку, и с огромным трудом, охая и вздыхая, ругая на чем свет стоит окаянных хулиганов, что повадились таскать картошку у бедных, несчастных старух, дотащили плиту до дороги, где и зарыли напротив дома бабы Глаши, работая лопатами молча и сосредоточенно, словно копали клад.