Библиосфера и инфосфера в культурном пространстве России. Профессионально-мировоззренческое пособие. А.В. СоколовЧитать онлайн книгу.
«формы многообразной информации», потому что информация – понятие многозначное. В энциклопедии «Книга» отсутствует статья, посвященная информации, но в своей «Большой книге о книге» Евгений Немировский излагает свою позицию. Оказывается, он понимает информацию в духе материалистической атрибутивной концепции как «содержание отражения, как содержание связи между двумя взаимодействующими материальными объектами», а семантическую (социальную) информацию связывает с «проявлениями многоаспектной деятельности человеческого общества» и не без эпатажа утвердительно отвечает на вопрос «Неужели Пушкин – это тоже информация?»[115]
Материалистические трактовки информации неприменимы к книге, потому что книга, обладая вещественной формой, имеет идеальное содержание, которое является продуктом сознания, а не атрибутом материи. Невозможно представить себе творчество Пушкина или чтение его сочинений как «содержание связи между двумя взаимодействующими материальными объектами». Фраза же о том, что семантическая информация есть «проявление многоаспектной деятельности человеческого общества», по сути дела бессодержательна. Получается, что информация не способствует пониманию феномена книги по существу, ибо сам феномен информации – предмет научных дискуссий (см. далее раздел 5.1.2). Классическая рациональность, взыскующая однозначного, непротиворечивого и доходчивого понятия, бессильна распознать эту сущность в калейдоскопе гипербол и метафор, сопровождающих Книгу.
Если обратиться к «Энциклопедии книгочея», которую любовно составил писатель-педагог Анатолий Николаевич Чирва в качестве «надежного помощника книгочея, компаса в обширном книжном море»[116], можно впасть в состояние гибельного восторга и беспросветной печали. Книга – путь к самопознанию, это жизнь во всех её противоречиях, частица чьей-то необыкновенной судьбы; она – залог вечности, к которой можно прикоснуться благодаря гениальным книгам. Оказывается, «книги ждут от нас проявления человеческого чувства – понимания, негодования, любви». Каждая книга – «мумия души», скрывающая за своим переплетом квинтэссенцию живого человека, она имеет свою судьбу в зависимости от того, как её воспринимают читатели, не случайно её преследуют жестокие слуги библиоцида – «книгоубийцы». Книгу нельзя считать неодушевленной вещью, она несет в себе живительный сок созидательного духа. Начиненная человеческими мыслями и чувствами, книга властвует над людьми, она обладает почти физической силой, изменяя наши представления о мире, а в конечном счете неотвратимо меняет и сам мир… Нетрудно приумножить выразительные цитаты. Несомненно, есть сокровенная правда в многочисленных апологиях, сочиненных восторженными почитателями Книги. Но как эту правду превратить в сущностную дефиницию, отвечающую на вопрос, что есть Книга по существу?. Мы полагаем, что для экспликации[117]концепта Книги требуется не только формально-рационалистический,
Немировский Е.Л. Большая книга о книге: Справочно-энциклопедическое издание. – М., 2010. С. 1029–1030.
Чирва А.Н. Энциклопедия книгочея: Книга. Читатель. Чтение: изд. 2-е. – М.: ИЦ «Мой учебник», 2008. 624 с.
В логике под экспликацией (лат. разъяснение) понимают развертывание какого-либо исходного понятия, которое еще не является вполне точным, в научно доказанное понятие; другими словами, замену интуитивного понятия более строгим понятием. (Кондаков Н.И. Логический словарь. – М., 1971. С. 602).