Тяжелые бои на Восточном фронте. Воспоминания ветерана элитной немецкой дивизии. 1939—1945. Эрвин БартманЧитать онлайн книгу.
открывая перед нами театр боевых действий. Пехотинцы 1-й и 2-й рот при поддержке минометных и пулеметных расчетов 4-й роты и дивизиона «штурмгешутце» (штурмовых орудий) перешли в наступление. На некотором удалении от пехотинцев 4-й роты заняли позиции танки с намалеванными на броне белыми буквами G (обозначавшими, что эти боевые машины – из 2-й танковой армии Гудериана[18]). Сделав по нескольку выстрелов, танки оставались на месте, вперед не продвигались. А штурмовые орудия без колебаний последовали за передовыми частями пехоты в самую гущу боя.
Мы засели в глубоком противотанковом рву, ожидая дальнейших приказов. Такие рвы, с их крутыми, скошенными склонами, представляли собой опасное препятствие для танков. Не имея пространства для разворота, танк, угодивший в такую ловушку, был, по сути, лишен возможности вести огонь. Естественно, каждый танковый экипаж хотел бы избежать столь уязвимого положения, и танки держались на почтительном удалении. Тем временем наши саперы занимались разминированием. Свое дело они знали хорошо, и вскоре мы снова могли двигаться дальше.
Увидев вдали крыши домов на окраине Ростова-на-Дону, мы с удивлением наблюдали, что танки не сопровождают наше наступление, а держатся вдали от пехоты. Однако мы продолжали выполнять намеченный план, продвинувшись вперед еще на десяток километров. Потом мы стали окапываться, ожидая новых приказов, но противник, ошеломленный нашим стремительным наступлением, поспешно откатывался назад. От планов окопаться мы тут же отказались и бросились преследовать русских, чтобы не дать им времени закрепиться на новых оборонительных позициях.
К тому времени, как мы добрались до окраин Ростова-на-Дону, оторвались от основных сил. У нас не было ни радио-, ни телефонной связи с ними. Зепп Дитрих, командир нашей дивизии, отправил разными маршрутами двух мотоциклистов, чтобы восстановить связь с командным пунктом. Еще связные должны были доложить о том, что мы намерены преследовать русских до Дона, где рядом находились два моста – стальной железнодорожный и деревянный для прочего транспорта. Вскоре мы овладели железнодорожным мостом. Однако недостаток боеприпасов не позволил нам предотвратить отход значительной группы русских войск через деревянный мост. Отступление русских прошло быстро и организованно, и в ближайшие дни нам пришлось пожалеть о том, что нам не удалось им помешать.
Когда, наконец, танки Гудериана[19] появились в Ростове-на-Дону[20], я слышал, как один из офицеров «Лейб-штандарта» выразил свое возмущение командиру танка:
– Куда, черт побери, вы подевались? Где ваши танки?
– О, мы не сопровождаем пехотные части, пока не налажены надежные проходы через противотанковые рвы, – объяснял тот.
Вскоре после того, как наши войска вошли в Ростов-на-Дону, я оказался в группе солдат, среди которых был унтершарфюрер по имени Хан. Мы бродили вблизи уличного перекрестка, делясь друг с другом новостями о том, кто из знакомых выжил, а кто погиб. Когда мы подошли к высокому деревянному забору, окаймляющему одну сторону улицы, ворота
До 5 октября 1941 г. – 2-я танковая группа. Однако в этом секторе наступала 1-я танковая армия (до 6 октября 1-я танковая группа) Клейста.
Танки Клейста. Танки Гудериана в это время сражались под Тулой, рвались к Кашире.
Немцы захватили Ростов-на-Дону 21 ноября.