Надежда в тумане. Владимир Дмитриевич ИвановЧитать онлайн книгу.
булькающими голосами и бросались на нас. В руках у них не было ничего, они полагались только на свои руки, ноги и зубы, которые скалили, когда, разорванные выстрелами, они ползли к нам. Все это сочетание облика и звуков, которые они издавали, создавало впечатление, что они по какой-то неведомой причине бояться и ненавидят именно нас, что придавало странной осмысленности их суматошным и беспорядочным движениям. Нам было тяжело стрелять в людей, в таких же, по сути, как мы, но выбора не было и вскоре все нападавшие лежали бесформенной грудой на ступенях, а мы, стараясь не ступать по их телам и добивая тех, кто проявлял признаки жизни, спустились на пятый уровень.
Там был терминал входа. Своим личным паролем я открыл его, используя полномочия Следопыта при возникновении ЧП, и отдал команду открыть двери. Мы ждали, что из всех дверей на нас хлынут враги, но везде оказалось пусто и тихо. Йоко кивнул мне и, махнув рукой, увел свой отряд из восьми человек по лестнице вниз. Они только спустились на один пролет и там сразу же раздались выстрелы, крики и шум падающих тел. Мысленно пожелав им удачи, я повел свой маленький отряд вглубь пятого уровня.
Мы шли мимо кабинетов, прошли маленькую столовую, где наши фонари отражались от зеркального потолка и освещали пыльные столы и перевернутые стулья. Я знал, что в самой глубине уровня находится защищенный бокс из четырех комнат высшего персонала. Именно там и должен был располагаться спасательный маячок, который нас привел. Мы проходили мимо кабинета заведующего снабжением, когда вдруг дверь следующего кабинета рухнула прямо перед нами, а из кабинета вышла огромная фигура. Лучи фонарей осветили огромное, грузное тело, жуткое обезображенное лицо и блеснувший в свете огромный поварской нож. Наверное, это был местный повар, об этом говорили остатки фартука на поясе. На нем были свободные шаровары армейского образца и тяжелые ботинки, а до пояса он был совершенно гол, если не считать слегка заживших ран, которые полосами шли у него по всему телу. Было такое ощущение, будто его расцарапал какой-то зверь. Он сощурился, глядя на фонари, а затем, издав гортанный крик, бросился на нас, размахнувшись ножом. Мы выстрелили разом, с переменным успехом, но пули его не остановили, попросту застряв в теле, и, издав такой же крик, он с огромной силой всадил нож одному из моих бойцов в голову. Он вошел так, как будто это был не череп человека, а огромный кусок масла.
Солдаты вскрикнули, отскочив кто куда, только бы быть подальше от монстра и открыли беспорядочную стрельбу, больше паля просто в воздух. Начиналась паника.
Я пригнулся, надеясь, что свои меня не зацепят, и, хорошо прицелившись, всадил толстяку длинную очередь в голову. Я думал, что этого будет достаточно, но не тут-то было. Повар схватился за голову и дико закричал, мотая ей из стороны в сторону, согнувшись в поясе. Солдаты застыли от ужаса, наблюдая за ним. Он медленно разогнулся и повернулся ко мне. Теперь на лице нельзя было разобрать ни глаз, ни носа, ни рта – все стало одной