Пергамент хмурого утра. Андрей БиневЧитать онлайн книгу.
его кителе небрежные, мятые, как неизбывная память о его «бесчинном» прошлом, одна звездочка торчит в сторону, явно рвется на волю. На черноволосой его голове лихо заломлена замызганная фуражка с кривой погнутой кокардой чуть левее, чем ей положено сгибаться. Капитан, тем не менее, высокий, ладный. Говорит хриплым низким голосом. Мент чуть старше меня, но поизношен явно меньше.
– Вставай, нудист! – говорит он, намекая на мой неприличный голый вид. – Обнаженная маха…
– Я стирался, начальник! – отвечаю, заискивая и притупляя глаз, чтобы не оскорбить его ментовское достоинство. Тем более, что это достоинство треплется всеми, кому не лень. Чаще всего не лень его начальству. Затачивают под себя!
– Одевайся и гони документ! Подозрительная личность!
Встаю на ноги и быстро одеваюсь в еще влажное тряпье. Прохладно, зябко, некомфортно.
Капитан стоит, широко расставив ноги в начищенных до блеска сапогах, и постукивает себя по ляжке «лентяйкой» – кожаным офицерским планшетом. Он внимательно наблюдает за мной. На всякий случай! А вдруг выхвачу ствол или нож. Времена то неспокойные, можно сказать, боевые. Но у меня нет ни холодного, ни какого-другого оружия.
– Документы там, – говорю я и показываю на камыши, где рядом с пепелищем моего ланча валяется полиэтиленовый пакет с паспортом, справкой об освобождении из казенного дома, кепкой и тремя фотографиями – мать с отцом, жена и сын.
– Ну, пойдем… – устало говорит капитан.
Мы шагаем к камышам. Капитан брезгливо осматривают мою стоянку. И цедит сквозь зубы:
– Сдохнешь же от этих уток, чудак! Они же травленные!
Виновато пожимаю плечами, но не говорю, что мы с уткой – сходные особи. Обе травленные. А значит, вреда друг другу принести не можем, за исключением того, что я ее могу сожрать, а она меня нет. Но это, как говорится, естественный отбор, внутривидовой.
Капитан рассматривает мои бумаги. Имя, фамилия, отчество, число, месяц и год рождения, национальность и все! Ни тебе адреса, то есть «проколки», как говорят в нашей видовой среде, да и в их, ментовской, тоже так выражаются, ни тебе «синяка» о счастливом браке, ни каких-либо следов о притаившихся наследниках, ни «военнообязанности» перед нашей общей державой. То есть нет ничего такого, за что мог бы зацепиться и успокоиться зоркий глаз милицейского капитана.
Зато есть справка об освобождении со всей моей драматичной историей. Капитан довольно причмокивает и сдвигает фуражку на затылок.
– Мда, – тянет он. – Герой, как я погляжу. У «хозяина», правда, давно не был. А эту ошибку надо бы исправить. Подписочку то о выезде из столицы и ее окрестностей давно не отбирали?
– Угу, – урчу я куда-то в глубину себя.
– Когда приехал?
– Вчера, командир.
– Откуда?
– Из Брянска. – леплю «горбатого» наугад.
– А билетик?
– Так я ж его выбросил…
– Врешь, сволочь. Ты зверь опытный. Если бы