Вселенная «Мастера и Маргариты». Книга 1. Фима ЖиганецЧитать онлайн книгу.
булгаковеды утверждают, что прообразом булгаковского ресторана послужил ресторан при Доме Герцена. К сему почти всегда добавляют – и ресторан Клуба театральных работников, который располагался в Старопименовском переулке.
Оба эти заведения объединены фигурой Якова Даниловича Розенталя, с 1925 года возглавлявшего «герценовский кабачок», а с 1930-го – ресторан Клуба театральных работников (открытие клуба состоялось 25 февраля 1930 года). Посетители называли его «Борода»; именно Розенталь послужил прототипом знаменитого "флибустьера" Арчибальда Арчибальдовича.
Надо заметить, оба ресторана разительно отличаются от того, который изображён Булгаковым. И «герценовский», и «театральный» размещались в подвальных помещениях.
«Внизу, в подвальчике, помещался ресторан, в котором всегда можно было встретить многих писателей и который был открыт до поздней ночи», – рассказывает Вацлав Скальский о кабачке в Доме Герцена («Независимая газета», 31 марта 2000 г.).
А вот отрывок из мемуаров «Век одной семьи» журналистки Елены Мушкиной, двоюродной внучки Розенталя-Бороды (события относятся к началу 30-х годов):
«Однажды мы с бабушкой зачем-то ходили к Бороде домой, на Миусскую улицу. Несколько раз – в клуб, в Старопименовский. Узкий проход, крутая лестница вниз.
– Даже вывески нет, – удивлялась бабушка.
Вывески не требовалось: посторонние сюда не заглядывали. Клиентура своя: артисты после окончания спектаклей. И клуб, и ресторан начинали работать поздним вечером».
Впрочем, далее Елена Романовна уточняет:
«Летом ресторан переезжал в филиал – уютный садик на Страстном бульваре, во дворе дома N 11. Там находился "Жургаз" – журнально-газетное объединение, возглавляемое Михаилом Кольцовым. В "Жургазе" работали и мама, и Катя».
И всё же в суровую эпоху 30-х годов советские писатели не могли пировать «у Грибоедова» столь роскошно, как описано в романе. Нет-нет, вкусно поесть у них была возможность и в 30-е – но не на открытых верандах, не на виду у всех. Даже летний «театральный» ресторан располагался обособленно. Сибаритствовала «новая аристократия» преимущественно в закрытых помещениях.
Да и меню, судя по всему, было несколько скромнее. Вместо «порционных судачков а-ля натюрель» и супа-прентаньер посетителей баловали несколько иными блюдами.
Мушкина вспоминает:
«Среди постоянных посетителей трое друзей – лётчик Валерий Чкалов, артисты Иван Москвин и Михаил Климов. Говорят, Климов – единственный, кого Борода допускал на кухню: артист был великолепным кулинаром. Благодаря ему в ресторане появилось фирменное блюдо «биточки по-климовски». А сам Борода изобрёл «селёдку по-бородински».
Дело в том, что уже в начале 1929-го года власти страны стали пожинать печальные плоды бездумной коллективизации и вынуждены были ввести карточную систему во всех городах СССР. Первым был нормирован хлеб, затем и другие дефицитные продукты – сахар, мясо, масло, чай и прочее. В 1932-1933 годах карточки ввели даже на картофель. Какие уж тут дупеля,