Уровни абсурда. Виктор ЕмскийЧитать онлайн книгу.
Не потому, что поддерживающая палка стала для него жизненной необходимостью, а по той причине, что она всегда помогала Прохору в дальней дороге, когда покалеченная нога сильно уставала от деревянного протеза. Тогда, опираясь на костыль, можно было продолжать нелегкий пеший путь, ибо откуда у инвалида деньги на извозчиков?
А еще иногда костыль помогал в защите от лихих людей, потому что одноногому человеку убежать от разбойников никак не получится. Один раз в Костроме зажали его трое в подворотне. Они не знали, что Прохор прослужил в солдатах более двадцати лет и хорошо умел работать штыком и прикладом. Но поняли это достаточно быстро.
Надавав им костылем по головам, инвалид (пользуясь бессознательным состоянием лихоимцев) быстренько обчистил карманы нападавших и сдал их бесчувственные тела подоспевшему городовому, подумав по этому поводу так: «Вот вам, мрази! Знай воинство расейское!». Выручка оказалась небогатой, но зато на душе стало спокойно и торжественно…
Прохор выколотил трубку о деревянную ногу, сунул ее в карман штанов и, водрузив героический костыль на плечо, захромал в сторону помещичьей усадьбы, расположенной справа от деревни.
Федор Иванович Двоепупов чая инвалиду не предложил, но разрешил усесться в один из простых деревянных стульев, стоявших на открытой веранде барского дома.
Прохор с удивлением заметил, что помещик за те тридцать лет, которые прошли с момента сдачи его в рекруты, почти не изменился. Единственное, что отличало барина от тогдашнего седовласого старичка – полное отсутствие волос на голове. Теперь Двоепупов был лыс, но выглядел так же живо, как и тридцать лет назад. И самое интересное – возле книги, которую читал барин перед приходом инвалида, не лежало очков.
Федор Иванович надтреснутым старческим голосом сказал:
– Я вижу остатки солдатской одежды на тебе. Ну-с, и что же тебя привело сюда? Если хочешь, чтобы я подал тебе милостыню, то ступай в церковь к отцу Пафнутию. Я ему каждое воскресенье оставляю деньги для нищих. Вот пусть он тебя и кормит.
Прохор с удовлетворением отметил, что во рту помещика не хватает многих зубов. Этот факт убедил его в том, что время никогда на месте не стоит. Он сказал:
– Нет, барин. Милостыня мне не нужна. Я пришел сюда жить. Ведь именно вы меня сдали в рекруты.
– Да? – блеснули интересом глазки Двоепупова. – И кто ж ты будешь? Что-то не припомню я тебя совсем.
– А Прохор я, сын Авдея Федотова, что на лесопилке вашей работал.
– Ага! – радостно хлопнул себя по коленке рукой барин. – Прошка, который пса моего любимого придушил! А потом зажарил и съел! Как же его звали? Вот бес какой, не припомню…
– Тузиком его звали, – помог Двоепупову Прохор и осторожно почесал рукой бороду.
– Точно! – еще более оживился барин. – Рыжей масти пес был. За что же ты его придушил?
– Он меня за зад укусил, когда я пытался полакомиться яблочками в вашем саду, барин. Только пес был черной масти.
– И за это ты его прибил? А если б я тебя укусил? Ты б со мной поступил так же?
– Не знаю, – честно ответил Прохор. – А зачем вам было меня кусать? Как-то даже