Наследник. Андрей ВиноградовЧитать онлайн книгу.
По прикиду прикинуть. Прикольно… Еще можно прибегнуть к науке. К коэффициенту… Какой бы такой коэффициент изобрести? Или лучше таблицу? Конечно, таблица лучше. Зависимость… Зависимость предполагаемого служебного положения от масштаба перекрытого жопой дверного пространства.
«В процентах».
«Ну не в пикселях же!»
И вот наконец, если звезды сошлись, если расклад для вас благоприятен, то есть риск быть неправильно понятым минимален… Не упустите случая отвесить по пятой точке такого бестактного пендаля, чтобы лбом, урод, в деревяшку! А еще лучше, если в дверную ручку долбанётся. В ручку – это десяточка. Это искры из глаз. В самом деле, не гавкать же на мужика. Мужику с мужиком лаяться не пристало. Хотя и такое случается. Стыдно, однако. Стреляться – да. Палашами рубиться – нормально. В глаз кастетом – не по правилам, но если обстоятельства присутствуют, то можно и так. Но лаяться? Лаяться – нет. Пóшло лаяться.
В этот момент разделенного со вселенной торжества справедливости – я даже слегка взопрел от эмоций и от плотности одеяла – мне уже нет дел до вожделенного состояния дремы. Всё потому, что родилось некое подобие гипотезы.
«Ты рапиры забыл».
«Рапиры сойдут».
«И шпаги?»
«Мама!»
«Всё, меня нет. А что за гипотеза?»
Правильно: не подобие, просто гипотеза. Бинго! Ничтоже сумняшеся заносчиво нарекаю ее «исторической». Грех упускать момент, озарения редко наведываются ко мне на огонек. Тускло светит, а возможно, что повернут неудачно, не туда. Не маяк же – во все стороны… маячить. А нынче мне повезло.
Если случается миг удачи, то я сразу же оживаю. Так куриным дерьмом в огородах что-то там орошают, и оно буйно рвется к солнцу. Что именно орошают – не спрашивайте, я особенный дачник. Не очень дачный. Нормальный по части выпить с соседом, а в остальном – сдалось мне это «мелкое поместье». При этом лекцию о пользе отходов куриной жизнедеятельности запомнил. Но не применил. Хотя мне твердили: мол, все оживает! Прямо Святой Грааль, а по виду бочка как бочка. И смердит – спасу нет.
Чувствую себя сродни жирной девочке, впервые уверовавшей по-настоящему, что вес однажды сойдет. Схлынет. Отшелушится как чрезмерный загар. Что эту печаль она скоро перерастет и еще всем покажет! Притом что и сейчас уже есть что показать. Больше того, в этом все дело, это и напрягает…
«Гипотеза, Ванечка. Гипотеза».
«Ах да, чуть не забыл».
Гипотеза… Суть ее в разгадке мотива, приведшего однажды к техническому прорыву. Примерно так.
Кто-то из особенно невезучих особей рода человеческого был застигнут врасплох у чужих дверей и приманил выставленной напоказ задницей недружественный пинок. Унизительный и одновременно болезненный. Как водится в таких случаях, пострадавший – если предположить, что потерпевший с другой стороны двери – сильно обиделся. И хотя это может показаться сомнительным, что до логики, затаил печаль не так на обидчика, как на более