Наследник. Андрей ВиноградовЧитать онлайн книгу.

      – Это всё потому, что… сами отлично знаете почему.

      Пациент на глазах теряет запал. Еще гоношится по инерции, но крышка над котлом негодования уже не подпрыгивает, огонь затухает, и это заметно. Доктор, молодчага, не поддался, не поддержал градус. Вскоре скандалисту, выдохшемуся и потерянному, предстоит вялое, вымученное объяснение чего-то совершенно необязательного. И вся эта неловкость возникнет лишь потому, что молча откланяться и прямо сейчас закрыть за собой дверь пришельцу представляется странным решением, в корне неверным. Справедливости ради надо признать, что его выбор понятен: какого черта, в таком случае, вламываться без приглашения и орать что есть силы? Уж конечно, не для того, чтобы бесславно отчалить, так и не дождавшись вожделенного скандала в ответ. На полуфразе. Тут с «пижамой» нежданно-негаданно происходит удивительная метаморфоза. Вероятно, где-то в складках его нелепого одеяния был мудро припрятан резервный источник энергии. Организм оказался мгновенно «запитан», и пациент заблажил:

      – Потому что… вы все! Все одинаковые! Но эти хуже всех, сукины дети! Дармоеды! Всю жизнь на моем горбу! Они, чтобы вы знали, уже и соглашение у нотариуса подписали! А? Каково! Как деньги делить за проданную квартиру! Мою квартиру! Квартиру им, дачу, машину, деньги с книжки! Книжки! Видал миндал?!

      Неожиданно, но очень целеустремленно его рука устремляется к ширинке.

      По недоумению, промелькнувшему на лице Пал Палыча (он же Павел Павлович), я улавливаю, что его, как и меня, немало озадачило, покоробило даже слишком буквальное толкование расхожего выражения. Раньше под «миндалом» я подразумевал что-то совсем другое… Сейчас понимаю, что вообще ничего. Слово как слово. Смешное. И отлично рифмуется с «видалом». Просто говорил и не задумывался. У «пижамы», я так понимаю, оно вызывает весьма конкретные ассоциации. В наглядном подтверждении догадок я не нуждаюсь, поэтому что есть мочи гаркаю, потрясая недюжинной силой связок себя самого, присутствующих и, по-видимому, все отделение. Допускаю, что не одно:

      – Хорош орать тут! Пшёл отсюда со своим «миндалом»! Жулик! Подгузниками он, понимаешь, людей шельмует. Нассы нам еще прямо тут, эксгибиционист хренов. И объяви, что это я нассал! Не видишь, доктор с больным занят? Больной – это я, если ты еще не проникся. Сам же признался, что выздоровел! Другим теперь дай! В женское иди «миндалом» своим трясти. Может там произведешь на кого впечатление, а тут не до тебя! Тут приговор человеку зачитывают!

      Слова и воздух заканчиваются одновременно.