Французская империя и республика. Валентина СкляренкоЧитать онлайн книгу.
по мнению Щербакова, «разобрались в психологии арабов гораздо лучше»: «Нахапав колоний по всему белу свету, они никогда не пытались захватить Египет. Предпочитая «влиять». Наполеона же опять подвело отсутствие стратегического мышления. Как оно будет подводить его во всех случаях, когда дело не будет сводиться лишь к военному разгрому неприятеля».
Вскоре, по словам Е. Тарле, Бонапарт все же понял, что, в отличие от Италии, его армия в Египте может рассчитывать только на узковоенные средства достижения успеха: «Социальный аспект войны оказался почти полностью исключенным. Это имело трагические последствия для французской армии: превратившись из армии освободительной, какой она в конечном счете была в Италии и намеревалась остаться на Востоке, в армию завоевателей, она стала неизмеримо слабее; при своей малочисленности и большой удаленности от основных баз она была обречена рано или поздно на поражение». Считается, что это поражение значительно ускорила гибель французской эскадры 1 августа 1798 г., из-за которой армия Наполеона, по сути, оказалась в мышеловке. Следующим ударом стала волна крупных мятежей, прокатившихся в Розетте, Александрии и Даманхуре, и завершившаяся в конце октября большим восстанием в Каире. А в конце года после завершения борьбы с мятежниками армию Наполеона ждало новое испытание: на этот раз вызов ей бросила Османская империя, сосредоточившая против нее в Сирии «бесчисленную» армию под командованием сераскера Ахмеда Джеззар-паши, по прозвищу Мясник. Чтобы упредить ее нападение, великий полководец с 13 тысячами солдат в начале февраля 1799 г. отправился на святую землю Леванта. На что же рассчитывал дерзкий корсиканец, выступив с небольшой армией против несметных полчищ Джеззар-паши и всех, кто к ним присоединился? Как всегда, на силу французского оружия, высокие профессиональные качества своих генералов, революционную поддержку сирийских христиан, а еще… на удачу. И она снова на какое-то время оказалась на его стороне. Когда после 12 суток изнурительного перехода под палящим солнцем через великую пустыню и Суэцкий перешеек французы появились у города Аль-Ариша (Эль-Ариша), внезапность нападения и убийственный огонь из гаубиц сделали свое дело – крепость сдалась на милость победителей. Потом без боя была взята Газа, после недельной осады – Яффа, затем – Хайфа, а к середине марта – уже завоевана вся Палестина.
Но вскоре французской армии пришлось столкнуться с куда более страшным и безжалостным врагом, нежели турки – с бубонной чумой. Болезнь вызывала панический страх у солдат, а Бонапарт, чтобы избежать эпидемии, спешно приказал уничтожить все захваченное ими при разграблении Яффы. Эта мера оказалась важной, но запоздалой. Заболевших с каждым днем становилось все больше (в частности, сам Наполеон сообщал о семистах), а положение с их лечением все ухудшалось: госпиталя, открытого в монастыре монахов Ордена святой земли, уже не хватало, сами монахи, ранее помогавшие армии, заперлись и больше не желали общаться с больными, а часть