Тихая Химера. Светлячок. Очень маленькое созвездие – 2. Ольга АпреликоваЧитать онлайн книгу.
затошнило сильнее, все вокруг жгло и переставало быть, тело мертвело, вокруг, казалось, пахло кровью и лекарствами, и он скорее зажмурился, чтоб договорить все важное, все признание смертной вины своей, что чувствовал:
– Я поэтому буду слушаться. Я – Юмис. Надо, чтобы я работал, сделал, что он велит. Я все сделаю, что велит, – сердце распухло от боли и колотилось в горле, будто хотело вылезти наружу и убежать. Он затолкал его поглубже, стиснул. – Скажи ему, я не буду звезды… В смысле, ничего не стану без спроса… Нет, не то. Что я… А какая ему разница… – Юм хотел еще сказать что-то самое важное, самое больное, но лицо вдруг онемело, и он вдруг уснул.
0,3. Счастье – для хороших!
Айр был прекрасен.
Отпечаток чуда еще лежал здесь на каждой травинке, на каждом тонком молодом дереве, сиял в холодном сверкании глубоких полноводных рек и жемчужными тенями облаков плыл по зеленым бескрайним ландшафтам. Холодный воздух с гор вокруг космопорта обещал всем счастье, и Юм, глядя на пассажиров, прилетевших с орбитального терминала, наблюдал, как их глаза начинают сиять, щеки – гореть, а за плечами словно отрастают невидимые крылья. Какие-то счастливые дети бегали везде и звенели торопливыми голосами. Сам он что-то ничего такого же упоительного не испытывал, хотя очень чистый, хвойный, снежный воздух ему сразу понравился. Но это же не повод визжать, как вон те мальчишки, что скачут возле больших школьных коггов. К тому же тут так холодно… И вообще почему-то лицо немело, а кулаки стискивались, и потому он прятал их в карманы курточки. Он мерз.
Не намного опередив остальные терминальные катера, Ние привез его сюда, показал белые школьные когги и с рук на руки передал высокому седому человеку с внимательными серыми глазами тагета:
– Здравствуй, Вир. Это Юмис.
Этот седой Вир улыбнулся Юму:
– Здравствуй, Юмис.
Юм вежливо поздоровался. Вир так смотрел на него, будто знал о нем не меньше Ние, и Юму очень хотелось отвернуться. Ние сказал Виру еще что-то непонятное, про какие-то двойные эшелоны, и ушел, невесело улыбнувшись Юму, к своему легкому люггеру. Чтобы не смотреть на Вира и не провожать Ние взглядом, Юм уставился под ноги. И откуда такой белый керамлит?
Ему было скучно, тошно, почему-то стыдно и очень холодно, хотя темно-синее, невыносимо нарядное платье на нем было теплым. И ужасным. Узорный подол сиял расшитым серебром богатством. И воротник стойкой под горло, как алмазный ошейник… Он бы ни за что не надел это платье, да и не хотел надевать – но ничего другого не было. Остальные платья только хуже. Сначала они хотели, чтоб он вообще какое-то новое, страшное черное платье надел, вроде бы простое – только на груди такой же черный, не вдруг заметишь, герб с драконом и девятью звездами – но посмотрели на него, переглянулись и отстали. Дали выбрать самому, и он выбрал это, на котором меньше всего драгоценных вышивок. Ние махнул рукой и пообещал, что в школе форму дадут… Скорей бы уж дали… Юм вообще ничего с собой не взял, даже самую любимую