Городище. Леонид Васильевич ДоброхотовЧитать онлайн книгу.
сам фотографировал свой пустырь. Архивариус изменился в лице.
– Когда ты намерен запустить свой проект? – спросил он дрожащими губами.
– Думаю, недельки через две-три, ну, через месяц. Как утрясутся дела с бумагами.
– Блюм, – сказал Архивариус, побледнев, – именно под этим пустырём библиотека Грозного! Ты не посмеешь вторгаться экскаватором в ценнейшие исторические слои почвы. Там надо снимать миллиметр за миллиметром.
– Ну, милый мой, этак и за десять лет не построишь. А я намерен открыть свой памятник ко Дню всех влюблённых!
– Зачем там нужен какой-то безумный мемориал, когда под пустырём уже есть бесценный исторический памятник?! – взревел Архивариус.
– Мне плевать на то, что там есть! – вдруг взвизгнул авангардист и завязал руки в узел. – Я сам составлю историческую эпоху! С меня начнётся новая эра! Причём тут какая-то библиотека, которой и существовать-то не должно?!
Он пошатнулся и опёрся локтем на клавиатуру компьютера. На экране монитора зарубились мечами два отъявленных головореза.
– Варвар! – в ужасе прошептал Архивариус, скрипнув громко зубами.
– Тупица! – пытался крикнуть Блюм, но закашлялся от возбуждения и, развязав руки, воспользовался несколько раз ингалятором.
Архивариус медленно поплыл к выходу, задумчиво крутя пуговицу. У самой двери он оглянулся.
– Если бог есть, он не допустит твоего проекта. Бабник! – На последнем слове пуговица, которую он крутил, оторвалась.
– Вот мы и проверим… – выдавил авангардист, но новый приступ кашля прервал его речь.
Когда он поднял голову, приятель, а вернее, уже враг, удалился. Дверь была распахнута настежь. Блюм повернулся к монитору, стиснул зубы, и, ударив пальцами по клавишам, через секунду поразил мечом компьютерного противника.
Старушка, которую ночью разбудил пучок света с пустыря, стояла в очереди в магазине и беседовала со своей знакомой. Знакомая была интеллигентного вида бабушка в дворницкой оранжевой безрукавке, та самая Наталья Леонидовна, которую начальница ЖЭКа учила грести граблями на пустыре. Она слушала простоватую подругу и пыталась скрыть на своём лице тонкую насмешку.
– Вот вам крест, Наталья Леонидовна, – уверяла её подруга, – здоровенный такой, косматый, голос страшенный « Э-э-э! А-а-а!»
– И, конечно же, с рогами! – заключила Наталья Леонидовна, тихонечко рассмеявшись.
– Ой, и не знаю, что это было, а только ходют слухи, – сплетница понизила голос, – что призрак деда Панкрата там шастает. Не похоронен он будто бы, вот душа-то неприкаянная и мечется.
– Ах, оставьте вы эти бредни, Лидия Григорьевна, – сказала интеллигентка с ноткой раздражения в голосе. – Я понимаю, что помойка является продуктом энтропии, распада, и в этом смысле я могу согласиться, что она – дьявол. Но лишь символически! Вы же всё принимаете за чистую монету, простите, как дикарь. Нельзя же так, в самом деле! Позвольте, позвольте, сколько