Прерия. Джеймс Фенимор КуперЧитать онлайн книгу.
в лагерь проникли грабители, его сразу встревожило совсем другое. Он отдал на сохранение Ишмаэлу увесистые фолианты и несколько ящиков, набитых образцами растений и останками животных. И в его проницательном уме тотчас же вспыхнула мысль, что такие хитрые воры, как сиу, никак не упустили бы случая овладеть столь бесценным сокровищем. Сколько Эллен ни уверяла его в обратном, ничто не могло унять его тревогу, и они разошлись, он – спеша успокоить свои подозрения и страхи, она – проскользнуть так же быстро и бесшумно, как раньше прошла мимо него, в одинокий и тихий шатер.
Глава VII
Куда девалась половина свиты? Их было сто, а стало пятьдесят!
Уже совсем рассвело над бесконечной ширью прерии, когда Овид вступил в лагерь. Его неожиданное появление и громкие вопли из-за предполагаемой утраты сразу разбудили сопливую семью скваттера. Ишмаэл с сыновьями и угрюмый брат его жены поспешили встать и при свете солнца, теперь уже достаточном, постепенно установили истинные размеры своих потерь.
Ишмаэл, крепко стиснув зубы, обвел взглядом свои неподвижные перегруженные фургоны, поглядел на растерянных девочек, беспомощно жавшихся к матери, сердитой и подавленной, и вышел в открытое поле, как будто в лагере ему стало душно. За ним последовали сыновья, стараясь в мрачных его глазах прочитать указание, что им делать дальше. Все в глубоком и хмуром молчании поднялись на гребень ближнего холма, откуда открывался почти безграничный вид на голую равнину. Ничего они там не увидели – только одинокого бизона вдали, уныло пощипывающего скудную жухлую траву, а неподалеку – докторского осла, который, очутившись на свободе, спешил усладиться более обильной, чем обычно, трапезой.
– Вот вам! Оставили, мерзавцы, смеха ради одну животину, – сказал, поглядев на осла, Ишмаэл, – да и то самую никчемную. Трудная здесь земля, молодцы, не для пахоты, а все-таки придется добывать тут пищу на два десятка голодных ртов!
– В таком месте больше толку от ружья, чем от мотыги, – возразил старший сын и с презрением пнул ногой твердую, иссохшую почву. – В этой земле пусть ковыряется тот, кто привык есть на обед не кукурузную кашу, а нищенские бобы. Пошли ворону облететь округу – наплачется она, пока что-нибудь сыщет.
– Как по-твоему, траппер, – молвил отец, показывая, какой слабый след оставил на твердой земле его здоровенный каблук, и рассмеялся злым и страшным смехом, – выберет себе такую землю человек, который никогда не утруждал писцов выправлением купчих?
– В лощинах земля тучней, – был спокойный ответ старика, – а ты, чтобы добраться до этого голого места, прошел миллионы акров, где тот, кто любит возделывать землю, может собирать зерно бушелями взамен посеянных пинт, и вовсе не ценою слишком уж тяжелого труда. Если ты пришел искать земли, ты забрел миль на триста дальше, чем нужно, или на добрую тысячу не дошел до места.
– Значит, там, у второго моря, можно выбрать землю получше? –