Сказания Меекханского пограничья. Память всех слов. Роберт М. ВегнерЧитать онлайн книгу.
а гнев – угаснуть. Сох аварей – дни ленты. Месяц делился пополам, и в первый день на рассвете собирали в доме членов рода х’Леннс, после чего – запечатывали двери. Делали это белой шелковой лентой в знак того, что для закона в афраагре достаточно не силы, а уважения к обычаям, что, впрочем, не означало, будто отдельные воины не следили пристально, чтобы никто не пытался отнестись к приговору легкомысленно. На второй день, на рассвете, снимали печать с дома Ленганы и накладывали ее на двери дома рода д’Кллеан. День третий приносил очередное изменение – и так далее…
Месяц оба рода жили рядом друг с другом, разделенные шелковой лентой вернее, чем тысячью миль. Древняя легенда гласила, что некогда, столетия назад, в одной из афраагр два рода провели так двадцать шесть лет, пока не вымерло поколение, помнившее, что именно стало причиной конфликта. Их старейшины дали им месяц, который Деана использовала, чтобы тренироваться в улыбках.
Она поправила волосы, растерла несколько капель ароматной смолы в пальцах и дотронулась до висков и мочек ушей. Улыбнулась. Искренне.
– Кровь разбудила в тебе новую женщину, – сказала ей несколько дней назад одна из кузин. – Танец тальхеров перестал быть только развлечением, тренировкой – ты отослала чью-то душу к душе племени, и тебя это не сломило. Вчера матрона Ганера н’Веерхис спрашивала, не проведаешь ли ты их после суда. Девушка, убившая змею в поединке, станет украшением любого дома.
Да. Первая кровь. Деана кивнула. Их племя вот уже много лет не принимало участия в настоящей войне, афраагре очень давно не приходилось отражать нападений, меекханская атака была направлена на племена, обитавшие куда западней, а потому из всех женщин ее поселения только та глупая, паршивая сука, та…
Она прикрыла глаза. Такие мысли о ком-то, кто разделяет с тобою тень одних скал и черпает воду из одних источников, – грех.
Кендет’х. Овейреф – тринадцатая молитва о понимании.
Владычица на Небе. Я, Деана д’Кллеан, лишь месяц назад впервые пролила настоящую кровь.
Настоящую кровь не в тренировочном поединке, но в схватке на жизнь и смерть.
На жизнь и смерть, потому что я видела безумие и голод в глазах моей противницы.
Противницы, которая пришла в афраагру по просьбе ошалевшей от боли и ненависти женщины.
Женщины, которая ненавистью уничтожает собственный род, пусть и не замечает этого.
Не замечает этого, а значит, она слепа, а слепцам должно сочувствовать и протягивать руку.
Руку приязни, руку, дающую хлеб и вино, освобождение от боли.
Боли, которой она заражает прочих.
Владычица на Небе.
Если я вызову Ленгану х’Леннс на поединок – освобожу ли ее от боли?
Кендет’х не всегда несет ответы. Порой это лишь путь, ведущий к вопросам.
Сейчас вопрос звучал так: «Действительно ли я этого хочу?» «Желание ли это моей души, – думала она, – или лишь