Магический кристалл. Сергей АлексеевЧитать онлайн книгу.
в себя всю загадочность Востока.
Две чернокожие служанки чуть шевелили опахалами, нагоняя ветерок, отчего по шатру разливался терпкий, сладковатый аромат варварских благовоний. На Артаванской Сокровищнице не было ни единого украшения, ибо ни златом, ни самоцветами невозможно было украсить то, что само по себе являлось совершенством.
– Я приветствую тебя, Авездра, – по достоинству оценив невесту, проговорил император.
– Аве, цезарь, – легко произнесла она и чуть изменила расслабленную позу. – Но отчего ты так угрюм? Я слышала, в Ромее очень весело, не то что в моем царстве. Мне нравится твоя страна. Кругом теплое море, красивые берега, тенистые леса, где поют птицы, растут всевозможные плоды. Кажется, я путешествую по раю.
– Мы называем нашу страну Серединой Земли, – неуверенно произнес император, ибо, удивленный ее неожиданной красотой и неслыханной для Востока раскованностью, испытал бурю противоречивых чувств. А запах, исходящий от ее тела, странным образом цепенил разум.
– Благодатные места, – заключила царевна, не выражая ни женского любопытства, ни особого интереса. – А скажи мне, цезарь, воздвигая медный колосс, ты хотел удивить меня?
Ее варварское прямодушие и спокойствие несколько отрезвляли, но легкое потрясение все же не проходило.
– Это изваяние бога Митры, – невпопад ответил Юлий.
Она же не обратила на его смущение никакого внимания.
– Почему ваш кумир держит факел и виселицу? Мне пришлось несколько раз отходить назад, чтоб рассмотреть, что же у него в руках. И все равно я не могу понять назначения этих предметов.
Когда-то воспитателем будущего императора был греческий философ и поэт, научивший его выходить из любого положения, соединяя несоединимое.
Император никогда не терялся, но сейчас, не ожидавший подобных вопросов, чувствовал, как пошатнулась его способность к логическому мышлению.
– Факел – это свет, виселица – знак смерти, – сказал он то, что пришло в голову. – Живущие должны помнить о смерти и ценить свет.
– На Сицилии, а потом и на Сардинии я видела людей в черных одеяниях и с петлями на шеях, – продолжала она, не выражая никаких чувств. – Каждый желающий мог бы повесить их, ибо осталось лишь затянуть веревку… Кто эти люди? Приговоренные к смерти висельники?
– Это монахи, – объяснил император. – Служители бога, всегда готовые уйти из земного мира в небесный.
– Я никогда не смогу привыкнуть к вашей вере, – проговорила она с неожиданной покорностью в голосе, словно в следующей фразе, лишь с этой малой оговоркой, хотела выразить согласие на брак.
– У меня в империи разные веры и множество богов, – с готовностью сообщил Юлий. – Мои подданные свободны в выборе небесного покровителя.
Ее нежная и горячая кротость вдруг мгновенно превратилась в остывший металл:
– Мне нравятся земные радости, но более всего я обожаю неземные чудеса.
– Поэтому