Фельдмаршал. Отстоять Маньчжурию!. Михаил ЛанцовЧитать онлайн книгу.
на старый больной мозоль. Вейронг-то надеялся, что уже все прошло, что время вылечило. Однако это не так. Время просто помогает забыть, но не вылечить старые душевные боли.
Пообщавшись с ним, Алексей Николаевич понял главное – он сделает все что нужно. В конце концов с гнилью среди руководящего аппарата китайцы и сами столкнулись на прошлой войне в массовом порядке. Так что Вейронг с большим пониманием отнесся к просьбе генерала. Рисковал ли Куропаткин, поручая такое щекотливое дело «первому попавшемуся китайцу»? Конечно, рисковал. Впрочем, не сильно. Его слово против слова «недобитого ихэтуаньца»[16] – не та весовая категория. Бумаг никаких генерал не подписывал, свидетелей не оставлял. А устные распоряжения доказать еще нужно. Вейронг это тоже прекрасно понимал. Как и то, что ему даже сбежать никуда не получится – правительство Цин охотно его выдаст в случае чего. Он для Пекина отработанный материал. Но согласился. Почему? Вопрос. Может, и правда душой все еще воевал с японцами, никак не желая уйти на покой и смириться с поражением. Впрочем, Алексей Николаевич не сильно морочил себе голову по этому поводу. Справится Вейронг? Хорошо. Можно будет с ним работать и дальше. Нет? На войне без потерь не бывает. Сейчас его ждали другие дела…
В расположение Восточного отряда Маньчжурской армии командующий прибыл еще 15 апреля, незадолго до начала первой крупной сухопутной битвы этой войны. И сразу же занялся делами.
– Ну что же, – доброжелательно произнес генерал, обращаясь к Засуличу. – Пойдемте, осмотрим ваши позиции. Японцев не видно?
– Как не видеть? Видно, конечно. Снуют на берегу. Но все без воинского обмундирования. Так что огня не открываю, чтобы чего не вышло.
– Вот как? Прямо-таки и снуют? Хм. Полюбопытствуем…
С этой непринужденной беседой, последовавшей сразу после штатного обмена любезностями, и начался визит командующего в расположение Восточного отряда Маньчжурской армии.
Уделил свое любопытство тылам. То есть размещению войск и их обеспечению. Посмотрел. Ничего не сказал. Обычное головотяпство интендантской службы и нераспорядительность старшего комсостава. Но не так что бы и совсем плохо. Терпимо. Удовлетворительно с натягом. Можно было бы и поиграть в самодура да разнос устроить, но он не стал. Да и зачем? Через несколько дней отходить. А минимум все-таки имелся.
Выехали на позиции.
И тут Куропаткин дар речи потерял. И было от чего.
Генерал-лейтенант Засулич предполагал вести бой в поле по схеме «как есть». То есть никаких работ по возведению полевой фортификации и огневых позиций не вел. Да, разместился с умом. Но он даже пушки выкатил на прямую наводку. А значит что? Правильно. Подавят их очень быстро с началом боя. Особенно если канонерки японские подойдут.
«Гастелло хренов» – пронеслось у Куропаткина в голове, однако вслух подобного не высказывал, понимая, что времена современных полевых фортификаций еще просто не пришли. То есть генерал-лейтенант действовал хоть и неверно, но в рамках действующего
Речь идет об Ихэтуаньском восстании 1899–1901 годов. Бои в Маньчжурии продолжались до декабря 1901 года.