В Питер – по любви-2. Юлия Валерьевна НадеждинскаяЧитать онлайн книгу.
один мудрый человек, выслушав мою очередную идею про "мост для крестьян", грустно улыбнувшись, сказал: "Когда твои фантазии будут тебя кормить, я стану твоим компаньоном".
Любимый город, ты пробовал замечательное печенье кондитерской фабрики "Север"?
Купила, как обычно, 300 грамм цукатного, хотела взять еще и имбирного, но его не оказалось, зато было в наличии марципановое. – Нежное такое, рассыпчатое, с вишневым ликером, – нахваливала печенье девушка-продавец. – Берите! Люди его по полкило берут!
Я – тоже человек, мне умять полкило марципанового печенья – раз плюнуть! Но, вдыхая аромат цукатного, взяла, на пробу, 200 грамм. Надкусила, проглотила… Божественно!
Килокалории в процессе чревоугодия – фигня, главное – от восторгов не лопнуть.
Дети – цветы жизни. – Я не куплю тебе мороженое, потому что ты плохо кушаешь! – одергивает в кафе женщина средних лет мальчика, лет шести. – А когда я хорошо кушаю, то мороженое в меня уже не лезет! – огрызается он. А я молча аплодирую. Стоя.
А если отбросить в сторону свои завышенные амбиции, то можно неплохо устроиться обычным оператором связи на почте. Спокойно принимать у граждан денежные переводы и посылки, лениво препираться с докучливыми пенсионерами, ругаться с грузчиками, стойко вдыхать газетную пыль. Можно было бы работать на овощебазе. С гордостью рассказывать соседям про качество сданного фермерами картофеля, излишней выпуклости кабачков или нездоровой "синюшности" баклажанов. Можно чувствовать себя счастливой и билетером в театре. Цыкать на опоздавшие к началу спектакля парочки, отдирать жвачку с поручней кресел, раздавать программки и бинокли. Аплодировать стоя. Восхищаться и жеманиться. Просто быть. Но пока для меня важнее – казаться.
Единственный в неделю выходной день проходит насыщенно: после легкого невроза абсолютно ничего не хочется делать. Разве что валяться на диване в наушниках и слушать музыку. Пока весь микрорайон слушает, как под окнами домов неугомонные коммунальщики буром вскрывают асфальт.
Иногда у меня такое ощущение, что в нашей парадной открыли филиал психиатрической лечебницы, что на Степанова-Скворцова: соседи сверху начинают орать и бить мебель часов с шести утра и делают это с завидной периодичностью – в течение всего дня. В начале восьмого к ним присоединяются соседи снизу, выясняющие проблемы бытия, часов до 23-х.
Ровно в девять чересчур восторженно гремят кастрюлями и надрывают луженые глотки соседи напротив. Я заблаговременно купила себе "Новопассит", валериану и спасительные "беруши". Осталось купить главное… АВТОМАТ.
Сырая у меня нынче весна…Возвращалась с почты. Остановилась на мосту – сфотографировать купающихся в Фонтанке уток. – Любишь свой город, дочка? – услышала за спиной. Обернулась. Передо мной стояла седенькая бабулька, в такой же старой мужской кроличьей шапке, тяжелых армейских ботинках, в шерстяной выцветшей юбке. В руках – белый батон. – Люблю, – ответила, подавив удивление. –