Либидо с кукушкой. Психоанализ для избранных. Василий ЧибисовЧитать онлайн книгу.
пояснил демонолог. – Главное, чтобы звучало погромче и отгоняло незваных гостей.
– Но неужели некому исправить? – дочь священника закусила удила перфекционизма.
– Некому. На серых станциях людей нет.
– Как нет? Вот же фонари горят. Голос что-то объявляет.
– Пока мы здесь стоим, будут гореть. Местная электросеть питается от прибывающих поездов. В мире только одна строительная компания способна созидать подобные шедевры посреди холодной глуши. Спасибо сестрам Ерофеевым и их досточтимой матушке.
– Но зачем вообще это нужно? Это памятник такой? Или для туристов? Никогда не слышала о мертвых станциях.
– Ваше счастье. Эта станция не мертвая, а всего лишь серая. Необитаемая автоматическая декорация. Нужна, чтобы за поездами не бегали разные лесные обитатели. Но не все серые станции строились на пустом месте. Часто бывает так, что обычная станция сереет. Конкретно здесь, например, когда-то теплилась жизнь. Жили железнодорожники с семьями. Может, пару бригад лесорубов квартировалось. Или военная часть из пяти человек. Меня всегда восхищали и пугали обитаемые островки посреди русских снежных пустошей. Едешь вот так и думаешь: а ведь в этих хибарах кто-то живет. Какая сила удерживает их здесь, вдали от жизни и прогресса?
Лера, которая свое детство провела в подобной хибаре, знала точно: лично ее не удержала бы там никакая сила. Она намеревалась работать по специальности, и не где-нибудь, а в одной из столичных частных психиатрических клиник. Или, на худой конец, в центре психологической помощи.
– Станционная жизнь подобна неказистой лужице, в которой нет-нет, да отразится клок величественно-свинцового российского неба. Иногда лужи пересыхают, и на их месте остаются серые станции. Начинается все примерно одинаково.
Демонолог указал на край платформы, неизвестно кем расчищенный от снега. Там были нарисованы обыкновенные классики. Лера вспомнила детство. Она жила недалеко от маленькой станции, где перрон был испещрен детским меловым творчеством. В том числе классиками. Но играть в них было не с кем: в радиусе пяти километров никаких других детей не обитало, а прыгать на одной ножке в одиночестве рассудительной девочке казалось глупым.
– Эти идеально ровные клетки с цифрами появляются сами собой, аккурат перед большими вечерними прогулками. Когда детишки ищут, чем бы занять себя. Когда взрослые еще не отошли от трудового дня и не могут уследить за чадами. Когда в сумерках, увлекшись игрой, можешь не заметить приближающийся поезд. Когда последний квадрат ускользает из-под ног.
Лера пригляделась. Клеток было десять. Девять. С половиной. Квадрат с десяткой обрывался на краю платформы и летел куда-то вниз, вместе со всеми безвременно победившими.
– Призовой фонд этой странной игры неукоснительно растет, пока юные игроки не заканчиваются. Но и после этого к таким станциям, как магнитом, тянет детей из окрестных сел. А вот и зал славы.
Тлеющая сигара указала на главный экспонат. Вдоль путей, к самому горизонту, тянулась вереница