Рожденная для его любви. Марина Анатольевна КистяеваЧитать онлайн книгу.
прошло.
– Более чем!
Майя хотела продолжить возмущаться далее, но ей не позволили.
Безжалостные крепкие пальцы вцепились в её плечи, властно притянули к себе, и жесткие губы впились в её требовательным поцелуем.
Тут не было ничего ласкового или нежного.
Одно подчинение.
И Майя стала сопротивляться. Она понимала, что противостоять силе Бориса Сандровского – всё равно, что попытаться сдвинуть каменную глыбу, но поддаваться отчаянию было ещё хуже.
Он пытался проникнуть языком внутрь.
Она крепко сжала губы.
Он приглушенно зарычал, требуя впустить его.
Она в ответ нащупала свободной рукой трость.
Он сильнее сжал плечи девушки.
Она, больше не медля, щелкнула потайную кнопку на трости, и на наконечнике появился острый клинок.
Он приблизил клыки к нежным губам девушки, давая понять, что при необходимости пустит их в ход.
Она приподняла трость, нацелившись в ногу Борису.
Его напор усилился, и Майя не стала терпеть.
Она отвела руку с целью ударить по Сандровскому, но он перехватил её.
– Я убивал и за меньшее, – прорычал он, откидывая трость прочь.
Его глаза сказали Майе больше, чем слова. В них образовалась пугающая чернота, черты лица заострились, приобрели жесткость, ожог на лице усиливал ощущение неизбежности наказания.
– Не сомневаюсь, – прошептала Майя, чувствуя, как страх снова овладевает её телом. Она зажмурилась, сжалась, приготовившись к боли.
То, что Сандровский сейчас ударит её – она не сомневалась.
У Бориса возникло такое желание. Подчинить, смять, сломать…
Девушка, чьи хрупкие плечи, он держал сейчас в своих огромных руках, была напугана. И сильно. Об этом говорили и её поникшие плечики, и то, как она втянула шею и поджала ноги. Сделала она это самопроизвольно. Она предприняла слабую попытку противостоять ему и проиграла.
С ним тягаться было невозможно.
Но Борис медлил.
Медлил и не понимал, почему это делает.
А потом пришло понимание происходящего.
Запах рыженькой изменился.
В нем появился страх, липкий и вязкий. И помимо страха в нем отчетливо проступила боль. Вернее, ожидание боли. У Бориса было очень чуткое обоняние даже для сверхъестественного существа, он мог учуять запахи, которые для обычного человека были и вовсе не доступны. Он различал оттенки запахов и, смеясь над собой, поговаривал, что уйдет работать в парфюмеры.
Вот и сейчас, ему не понравилось, что произошло с запахом Майи. Откровенно говоря, ему всегда было глубоко наплевать, что испытывают другие, как они реагируют на его действия и поступки. Существовал он и его эгоистические желания. Он был истинным представителем своего рода. Даже братья, Велест и Игорь упрекали его в излишней жесткости по отношению к другим. Он прислушивался к их мнению, потому что для него семья была единственным весомым фактором в этой жизни.
Но поступал он по-своему.
В голове