Пионеры, или У истоков Сосквеганны. Хижина на холме, или Вайандоте (сборник). Джеймс Фенимор КуперЧитать онлайн книгу.
поддержать теплоту в его организме, если бы он даже не развел огня. Придвинув к камину маленький столик, он поставил на него бутылки и стаканы, придвинул к нему два кресла и, только устроив все это, как-будто впервые заметил ключницу.
– Пожалуйте сюда, – крикнул он, – пожалуйте сюда, миссис Ремаркабль, бросайте якорь в этом кресле! На дворе здоровый вест-норд-вест, вот что я вам скажу, моя добрейшая, но какое мне дело? Шквал или затишье, – для Бенджамена все едино. Негры устроились в трюме перед огнем, на котором можно зажарить целого быка!.. Термометр показывает пятьдесят пять градусов, но если хорошие кленовые дрова чего-нибудь стоят, то я готов поклясться, что не пройдет и одной склянки, как он будет показывать десятью градусами больше. Пожалуйте, сударыня, причаливайте к этому креслу и скажите мне, как вам нравится наша новая хозяйка?
– По моему мнению, мистер Пенгвильян…
– Помпа, Помпа, – перебил Бенджамен, – сегодня сочельник, миссис Ремаркабль, и потому, изволите видеть, вам лучше называть меня Помпой. Это имя короче, и так как я намерен выкачивать жидкость из этой бутылки, пока ее дно не будет сухо, то вы можете называть меня Помпой.
– Вот забавник! – воскликнула Ремаркабль с хохотом, от которого ходуном заходило все ее тело. – Вы престранное создание, Бенджамен, когда бываете в духе. Но, как я вам уже сказала, я предвижу большие перемены в этом доме…
– Перемены! – воскликнул дворецкий, поглядывая на бутылку, которая пустела с поразительной быстротой. – Все это пустяки, миссис Ремаркабль, пока ключи от камбуза у меня в кармане.
– Могу сказать, – продолжала ключница, – что съестного и выпивки в этом доме хватило бы на целый полк, – еще немножко сахара, Бенджамен, в этот стакан, – потому что сквайр Джонс запасливый хозяин. Но ведь новые господа – новые законы, и я не удивлюсь, если мое и ваше положение здесь окажется непрочным.
– Жизнь непостоянна, как ветер, – сказал Бенджамен наставительным тоном, – а нет ничего изменчивее ветра, миссис Ремаркабль, разве только вам удастся попасть в полосу попутных ветров. Тогда вы, действительно, можете плыть целый месяц, поставив лиселя с обеих сторон, вверху и внизу, и поручив руль юнге.
– Я знаю, что в жизни нет ничего прочного, – отвечала Ремаркабль, подлаживаясь к настроению своего собеседника. – Но я не о том говорю. Я ожидаю, что в доме произойдут большие перемены, и что вам на голову посадят какого-нибудь молокососа, как и мне желает некто сесть на голову. А это вряд ли покажется вам приятным.
– Повышение в должности должно сообразоваться с продолжительностью службы, – отвечал дворецкий, – и если это правило не будет соблюдаться, то я подам в отставку быстрее, чем они успеют повернуть на другой галс. Сквайр Джонс славный джентльмен и отличный командир, лучше которого и желать нельзя. Но я скажу сквайру, изволите видеть, на чистом английском языке, что если мне вздумают посадить на голову молокососа, то только меня и видели. Человек, который прослужил тридцать лет на