Жизнь и ее суррогаты. Как формируются зависимости. Майа ШалавицЧитать онлайн книгу.
мужчин). Среди лиц в возрасте от 21 до 25 лет принимали наркотические вещества по крайней мере один раз 60 процентов (преимущественно марихуану), а в двадцати процентах случаев люди этого возраста употребляли их хотя бы один раз в течение прошедшего месяца. Больше того, почти половина из нас испытывает симптомы абстиненции, если не выпьет с утра кофе. В то время как американцы относительно неумеренно употребляют наркотики – они бьют множество рекордов в этой области, – мы отнюдь не одиноки в своих психотропных пристрастиях.
Истинная лекарственная или наркотическая зависимость встречается намного реже – обычно она поражает 10–20 процентов потребителей наиболее распространенных веществ, за исключением никотина в форме курения сигарет. В случае с табаком зависимость поражает около одной трети тех, кто пробовал курить. Опять-таки, за исключением табака, эта статистика регулярно подтверждается в масштабных национальных исследованиях, в которых сравнивают число людей, пробовавших какое-либо вещество, с числом людей, которые употребляют его регулярно и соответствуют клиническим критериям зависимости. Эти данные подтверждаются также в исследованиях, в которых судьбу отдельных зависимых лиц прослеживают на протяжении длительных периодов времени, а также в исследованиях, касающихся распространенности различных психиатрических расстройств, включая зависимости, на больших международных популяциях. Несмотря на то что органы медицинского просвещения избегают публикации этих данных, почти все специалисты согласны в том, что серьезная зависимость поражает меньшинство из тех, кто пробовал даже самые мощные наркотики, и даже в этой группе выздоровление без лечения является скорее правилом, чем исключением.
Очень важно помнить, что сама идея наркотической зависимости является относительно новой. Для того чтобы по-настоящему понять, что это такое и как наше понимание феномена стало искаженным, очень важно узнать историю идеи и посмотреть, как политические и культурные пристрастия и предубеждения стали господствовать даже в науке. Мое осознание проблем с героином и кокаином оформилось под воздействием этой тяжелой истории; только после того, как я узнала о происхождении стереотипов в отношении зависимости и подверженных ей людей, я смогла понять масштабы вреда, причиненного этими стереотипами. Без учета истории очень трудно понять, почему мы лечим зависимости так, как мы их лечим, и почему для того, чтобы изменить это плачевное положение вещей, нам надо осознать роль обучения.
Исторически слово «зависимость» (по-английски addiction) восходит к отношениям вассальной зависимости и происходит от латинского корня, означающего «порабощение», «перевод в зависимое состояние». Поначалу то, что мы называем зависимостью, рассматривали как произвольный, хотя и не поощряемый, выбор. Например, в Библии «пьяниц» описывают как «любителей вина»; под зависимостью здесь имеют в виду потакание удовольствиям, а не безрадостное принуждение.