Сатори. Константин КостенкоЧитать онлайн книгу.
в то время был противником деторождения. Я и сейчас, в общем-то… Но ты должен понять. Посмотри, в каком мире мы живем. Войны, насилие… Экология ни к черту. Разве можно здесь кого-то рожать? Хотя если взять тех же таджиков или узбеков… Плодятся и в ус не дуют. Но я думаю, здесь дело в специфическом восприятии мира. Интеллект и воображение у них не самое сильное место. Они не мыслят масштабно, в пределах планеты. А когда мыслишь масштабно и видишь все эти очаги напряженности… (Придвигая к сыну тарелку.) Ты угощайся. Похряпай немного. Ты же, я так понимаю, недавно с дороги.
Иван. Только что с поезда. Но я не хочу, спасибо.
Николаенко. Да ты не стесняйся, ешь.
Иван. Я не стесняюсь.
Николаенко. Бери, говорю. Ветчина, сыр… Салат, вот, из крабов. (Поднимается.) Сейчас свежую вилку с компотом принесу.
Иван. Не надо. Я сыра немного с ветчиной. Салат не буду.
Николаенко. А компот?
Иван. Спасибо, не надо.
Иван ест. Николаенко рассматривает его.
Николаенко. Тебя как звать? Извини, сразу не спросил.
Иван. Иван. Ваня.
Николаенко. Понятно. Иван Георгиевич, значит. Или у тебя другое отчество?
Иван. Нет, по вашему имени записали.
Николаенко. А фамилия?
Иван. Матери.
Николаенко. Значит, говоришь, продал квартиру и – сюда, ко мне. Здесь решил остановиться?
Иван. Не, я дальше поеду. Друга хотел навестить. Он сейчас в Ярославской области. Женился, дом построил…
Николаенко. Тоже там решил поселиться?
Иван. Не знаю, посмотрим.
Николаенко. Когда уезжаешь?
Иван. Вечером.
Николаенко. Так скоро?
Иван. У меня билет до Ярославля. Нужно еще до Москвы добраться.
Николаенко. А я подумал, ты ко мне. Думал, хочешь воссоединиться, так сказать, с потерянным родителем, пригреться под моим крылом.
Иван. Не, я просто познакомиться.
Николаенко. Хотя, может, и правильно. Чем я могу тебе помочь? Да ничем практически. Сам весь в долгах и кредитах. Квартира, машина, бизнес, который прогорел… Все в кредит. Только-только все стало налаживаться, и вот… Конкуренты, чертовы лошары! Завидуют.
Пауза.
Подожди, это если мы с твоей маман встречались примерно в году восемьдесят седьмом, восемьдесят восьмом… Тебе сейчас, наверное, лет двадцать должно быть.
Иван. Двадцать два. В августе день рождения.
Николаенко. В армии был?
Иван. Нет. До сих пор из военкомата повестки шлют. Я их просто выбрасываю.
Николаенко. Зря. В армии служить надо. Мужской долг.
Иван. Да? А мать я на кого должен был оставить? За ней же в больнице почти никто не следил. Лежала там и умирала.
Николаенко. М-да, онкология – страшная штука, и не говори. Но тебе должны были отсрочку дать, в связи с уходом за больным родственником.
Иван. Кто бы мне ее давал. Кого это вообще волнует.
Николаенко. Наелся?
Иван. Да, спасибо.
Николаенко.