Киднеппинг по-русски. Николай СтародымовЧитать онлайн книгу.
мной не раз уже охота шла. У меня ведь чутье, как у добермана, нутром чуял я, что ведете меня. И тебя просек, когда ты из машины вылез. И вдруг ты раком становишься. Ну как тут подлянку заподозрить?.. Класс!
Александру похвала польстила. Да и уважение к Сушеному повысилось – это достойный противник, коль может так принимать поражение.
– А ты, Митрич, меня разочаровал, – ответил он. – Знаешь, я ведь о тебе давно уже слышал, с уважением к тебе относился. И вдруг ты пошел на такое… Не ожидал от тебя подобного, никак не ожидал…
– Ай-ай-ай, как же это я так доверие уголовки потерял… – всплеснул руками задержанный. – Надо же, три ночи теперь спать не смогу… Так чем же это я тебе не угодил, начальник?
– Ну как же? К любому человеку, когда он поступается принципами, относиться начинаешь… как бы это сказать… с брезгливостью, что ли.
– Ой, мной уже даже брезгуют! Может, побрезгуете тогда меня и держать здесь? Я бы не против… Да за что ж такая немилость, а? Объясни толком, начальник, просвети, что же в моем поведении такого для тебя некрасивого? Может, оправдаюсь еще перед тобой, доверие твое верну… Как же жить мне без доверия твоего… Что тебе надо-то от меня, начальник?
– Мне надо? Да нет, ошибочка выходит. Мне, собственно, от тебя вообще ничего не надо. Просто не пойму я, Митрич, как же это ты решился пойти на похищение ребенка? С твоими-то принципами, а? Перед солдатом, который тебя охранял, извинился заранее, прежде чем его по голове это самое… звездануть. А здесь – ребенок… Ну, бери за жабры отца, раз уж считаешь, что его можно подоить… Но мальца… Некрасиво, Митрич, не по-мужски.
Сухостоев… покраснел. Это было так неожиданно, что Александр даже замолчал. А Сушеный полез в карман, хотел, очевидно, достать платок. Но так как его там не оказалось, вытер покрывшийся испариной лоб рукавом. Максимчук хотел было что-то сказать, но уловил движение Олега. Тот показал: молчи, мол.
Они и молчали. Долго молчали. Пока Сухостоев не попросил:
– Дайте закурить…
Александр молча бросил на стол пачку сигарет, достал зажигалку, щелкнул контактом. Кончик сигареты подрагивал в невидимом потоке раскаленной плазмы.
Максимчук не курил. Но курительные принадлежности всегда имел под рукой. Во-первых, по привычке. А во-вторых, иной раз именно это помогало установить контакт с людьми. Как вот сейчас.
– Да, начальник, здорово ты меня поддел… Это ж надо… Меня все больше в таких кабинетах или пугали, или всепрощение обещали, в случае, так сказать, «чистосердечного признания»… А ты самое больное место нашел.
– Митрич, знаешь, если прямо говорить, не очень-то нужно мне твое признание или больное место. Мы с тобой сейчас поговорим – и я пойду к себе домой, к телевизору, детям, к жене и вкусному ужину. А ты отправишься к себе в камеру, к параше и баланде. И очень может быть, что больше мы с тобой никогда в жизни не увидимся. Речь сейчас о другом. Понимаешь, Митрич, еще вчера я знал, что не все бандиты одинаковые… Да, все вы совершаете преступления ради денег. Это понятно, это естественно,