Загадка завещания Ивана Калиты. Присоединение Галича, Углича и Белоозера к Московскому княжеству в XIV в. К. А. АверьяновЧитать онлайн книгу.
за XIV–XVII вв. состоит из трех хронологических пластов, между которыми существуют четкие границы. Первый из них охватывает 1332–1375 гг. (создание монастыря), второй рассказывает о событиях 1429–1461 гг., и прежде всего о феодальной войне второй четверти XV в., третий повествует об обретении «нетленных мощей» иноков во время земляных работ на территории Воскресенского монастыря в 1663 г. Какова степень достоверности каждого из этих хронологических пластов? Применительно к событиям XVII в. А.А. Преображенский признает их достоверность, относительно второго раздела памятника историк считает, что его факты «в достаточной мере достоверны» – ряд известий о событиях XV в. находит свое подтверждение в других летописях187.
Что же касается наиболее интересного для нас рассказа о событиях XIV в., то, по мнению А.А. Преображенского, «наряду с явно сказочными рассуждениями насчет „явления князю Федору Семеновичу“ огненного столба188 с громом и взывающего с небес голоса, что якобы возвещало о божественном указании князю учредить монастырь, эта часть текста содержит и другие данные. Они таковы, что позволяют предполагать стоящие за ними исторические реалии. К такого рода сведениям можно отнести рассказ о постепенном заселении края, где на „великом лесе“ жила чудь. Столь же вероятно повествование о приходе в те пустынные края людей, скрывавшихся от княжеских междоусобиц. Однако бесспорно, что главные герои летописи галичские князья Федор Семенович и Андрей Федорович – лица вымышленные». При этом историк обратил внимание на то, что «во времена, описываемые летописью, в соседнем Ростовском княжестве правил князь Андрей Федорович (1331–1409). Деятельность этого князя чем-то напоминает поведение его мифического тезки – галичского князя Андрея Федоровича в изображении монастырского летописца. Не произошло ли здесь своеобразной „пересадки“ истории ростовских князей на галичскую почву?»189.
Выясняя время возникновения монастыря, историк усомнился в дате его основания (1335 г.), поскольку она встречается лишь в самом «Летописце» и не подкреплена другими источниками, но вместе с тем должен был признать существование обители уже в XIV в., по крайней мере начиная с эпохи Дмитрия Донского. На это указывает материал обыска, проведенного в 1580-х гг. на посаде
Солигалича и по окрестным селениям. Опрошенные тогда люди подтвердили, что «слухъ у нихъ и ведомо есть, что государь князь Дмитрей Ивановичь Донской то селцо Балыново и починокъ Бракотинъ къ тому монастырю въ вотчину далъ, и грамота у нихъ жаловалная на ту ихъ вотчину была»190. Вместе с тем, по мнению историка, окончательно решить вопрос о достоверности этого памятника могла бы находка новых списков «Летописи Воскресенского Солигаличского монастыря»191.
Эту задачу выполнила С.А. Семячко, сумевшая обнаружить пятнадцать списков памятника, самые ранние из которых относятся ко второй четверти – середине XVII в.192 Она установила, что древнейшая часть «Летописца» создавалась единовременно, много позже описываемых в ней