Хан с лицом странника. Вячеслав СофроновЧитать онлайн книгу.
вмешалась Зайла-Сузге, – ты добрый человек и не нужно злить другого. А то из доброго человека он может превратиться в волка. Он же не виноват, что родился от своего отца, чей брат хан Сибири. К тому же Мухамед-Кул обещал отыскать моего сына, отправиться за ним в Бухару.
– Ой, какой человек оказывается твой племянник! Как зовут, говоришь? Мухамед-Кул? Рука пророка, по-нашему, значит. Пусть сбудется то, о чем он задумал, пусть стрелы врагов минуют его, пусть конь его любую дорогу одолеет, пусть болезни пролетят мимо него; пусть мать сына себе вернет.
– Ладно, Назис, – прервала его Зайла-Сузге, – ты бы лучше подсказал, как ему до Бухары добраться.
– О чем ты говоришь, кызы патша, свет очей моих?! Разве старый Назис на своем челноке плавал туда? Или с купеческим караваном ходил? Не тебя ли много лет назад, царица моя, привезли оттуда? Не там ли родился твой племянник? Почему старого Назиса о дороге в Бухару спрашиваете, когда ее лучше меня знать сама должна?
– Когда меня по той дороге везли, то я больше о смерти думала, а Мухамед-Кул совсем мальчиком был. Никто и не знал, что дорогу обратно спрашивать будем.
– Тогда я вам вот что скажу: нельзя ему одному в дальний путь отправляться. Может, добрый человек и подскажет, куда идти, ехать, да только разбойников нынче много вокруг развелось, так и рыщут, с коня путников ссаживают, голову с плеч снимают. Рассказывал мне мой родич, а ему кто-то из купцов говорил, что без сотни воинов ни один караванщик в путь не отправляется.
– И я о том же слышал, – подал голос молчавший до сих пор Мухамед-Кул, – совсем редко в Кашлык караваны приходить стали.
– Вот, о чем и толкую. Пропадешь зазря. И сына госпоже нашей не сыщешь, и сам назад не вернешься. Еще больше она печалиться станет, что на верную смерть тебя спровадила.
– Прав старый Назис, – провела тонким пальцем по переносью Зайла-Сузге, – тебе нужно сотню воинов с собой брать, а для того деньги нужны немалые. А лучше всего с караваном идти. Самый безопасный путь.
Мухамед-Кул собрался было что-то ответить, но тут со стороны лагеря послышались торопливые шаги, и к ним подбежал запыхавшийся Янбакты, понизив свой с хрипотцой после сна голос, заговорил:
– Там Карача-бек тебя спрашивает.
– Что случилось? – глянул на него с беспокойством Мухамед-Кул.
– Мне ничего не сказал. Ты им нужен, мой господин.
– Берегись этого человека, – испуганно вскрикнула Зайла-Сузге, – он очень коварен и хитер, как лиса.
– Правильно говоришь, кызы патша, – закивал головой Назис, – не так в наших краях хана боятся, как его визиря. Никто не знает, что у него на уме. Он ни с кем не дружит, ни к кому в гости не ездит. Опасный человек!
– Ладно, прощайте, – уже на ходу, полуобернувшись, бросил Мухамед-Кул, – я приеду за тобой, и мы найдем твоего сына. – И, уже не оборачиваясь, он пошагал в сторону лагеря, сбивая на ходу правой рукой верхушки цветов, разросшиеся с обеих сторон тропы. Следом, пытаясь попасть в шаг со своим господином, семенил Янбакты, бросая взгляды по сторонам, словно