Темные отражения. Александра БракенЧитать онлайн книгу.
Список наказаний за прикосновение к авторитетному лицу пронесся у меня в голове, точно ускоренная запись музыкального диска. И каждая строка была острее предыдущей.
– В этот раз все было по-другому, – прошептала я. Слова царапали мне горло. Собственный голос показался незнакомым. Слабым.
Доктор Бегби успела кивнуть. Легкое движение, почти незаметное, и рука отдернула занавеску.
Я уже видела этого офицера – Сэм называла его Гринч. Выглядел он так, словно сошел с экрана телевизора, только кожа не зеленая.
Гринч бросил на меня быстрый взгляд, раздраженно оттопырив верхнюю губу, а затем указал доктору на выход. Тяжело вздохнув, она положила свой блокнот мне на колени.
– Спасибо, Руби, – сказала она. – Если боль усилится, позови на помощь, ладно?
Она не в себе? Кто придет мне на помощь – малыш, которого рвет за соседней занавеской?
Я сочла за лучшее кивнуть, а затем уставилась ей в спину. Последнее, что я увидела, была рука доктора Бегби, задергивающая занавеску. С ее стороны было очень мило позаботиться о моем уединении, однако немного наивно, учитывая черные камеры, направленные прямо на кровать.
Камеры установили по всему Термонду. Их немигающие зрачки неусыпно следили за происходящим. В нашем боксе было две камеры: по одной в каждом конце, не считая той, что снаружи. Это могло показаться излишним, однако, когда мы только приехали в лагерь, наблюдение и впрямь велось круглосуточно. На протяжении всего дня, пока мозги наблюдающих не закипали от скуки.
Нужно было немного скосить глаза, чтобы заметить внутри глазка красный отблеск – это означало, что взгляд камеры направлен на тебя. По мере того, как в Термонд прибывали все новые и новые дети, мы с Сэм начали замечать, что камеры в нашем боксе работают не всегда. Не каждый день. То же касалось камер в прачечной, душевых и столовой. Я подумала тогда, что, наблюдая за шеренгой детей, растянувшейся на четверть мили, вряд ли возможно уследить за каждым.
И все же они видели достаточно, чтобы держать нас в страхе. Если кто-то вдруг пытался практиковать свои способности, даже под покровом темноты, он сильно рисковал оказаться пойманным.
Красные огоньки камер казались нам отблесками красных повязок, которые солдаты СПП носили на правой руке выше локтя. Символ XF, отпечатанный на красной ткани, означал, что здесь заботятся об уникальных детях страны.
В камере над моей кроватью не было красного огонька. От облегчения, которое пришло вслед за этим открытием, даже воздух показался мне сладким. На долю секунды я осталась наедине с самой собой. В Термонде это было несказанной роскошью.
Доктор Бегби – Кейт – закрыла занавеску неплотно. Когда мимо прошел другой доктор, тонкая белая ткань съехала еще немного, и мой взгляд зацепился за знакомый голубой цвет. Передо мной висел портрет мальчика не старше двенадцати лет. Его волосы имели тот же оттенок, что и у меня – темно-коричневый, почти черный. Но если мои глаза были зелеными, то его – темными настолько,