Мегрэ, Лоньон и гангстеры. Жорж СименонЧитать онлайн книгу.
из этого списка значительное число имен.
– Вы меня хорошо слышите?
– Будто вы находитесь в соседнем кабинете.
На десятой фамилии Макдональд прервал своего французского коллегу:
– Вы сказали – Чинаглиа?
– Чарли Чинаглиа.
– Он тоже у вас?
– Прибыл две недели назад.
– Этого бы хорошо не выпускать из поля зрения. Он уже сидел в тюрьме раз пять или шесть и, если бы не умел выходить сухим из воды, давно угодил бы на электрический стул. Это – убийца. К несчастью, он попадался только за ношение оружия, драки с увечьем, бродяжничество и тому подобное…
– Как он выглядит?
– Маленького роста, всегда одет с излишней тщательностью, на пальце – бриллиантовое кольцо, носит ботинки только с высокими каблуками. Нос перебит, уши как у боксера.
– Похоже, он прибыл вместе с неким Чичеро, который занимал соседнюю каюту.
– Черт подери! Тони Чичеро работал с Чарли в Сен-Луи, но сам в мокрых делах не участвует – он, так сказать, мозговой трест.
– У вас есть о них какие-нибудь материалы?
– Достаточно, чтобы создать целую библиотеку. Пошлю вам самое интересное. И фотографии. Сегодня же, вечерним самолетом.
Остальных фамилий Макдональд не знал.
Мегрэ надо было поговорить по поводу другого дела с начальником сыскной полиции, поэтому он вышел из кабинета с папкой протоколов в руке. Пересекая приемную, он почувствовал на себе чей-то взгляд, обернулся и с удивлением обнаружил в самом темном углу, на краешке кресла, Лоньона; когда инспектор увидел, что Мегрэ его заметил, по его лицу скользнула жалкая улыбка.
Было около шести. Почти все инспекторы уже ушли, и длинный, всегда пыльный коридор был совершенно пуст.
Если Лоньону необходимо было с ним снова поговорить, он должен был бы позвонить по телефону либо доложить о своем приходе через секретаря. На худой конец, просто зайти в комнату инспекторов: ведь как-никак он тоже служит в полиции!
Но нет, Лоньон повел себя совсем по-другому! Он совершил ошибку и теперь, видно, испытывал потребность оказаться в унизительном положении – сидеть и часами ждать, как жалкий бесправный проситель, пока Мегрэ, проходя мимо, случайно не обратит на него внимание.
Мегрэ чуть не рассердился, потому что чувствовал в поведении Лоньона смирение паче гордости. Лоньон как бы говорил своим видом: «Вот видите, я провинился, и вы могли бы вызвать меня на дисциплинарный совет. Но вы проявили доброту. Я это понимаю и должен теперь все стерпеть, как человек, которому оказывают милость». Какая чушь! В этом весь Лоньон, и, может, именно из-за его жалкого вида так тягостно было ему помогать. Даже простуда его была как бы не только простудой, но искуплением вины!
За это время Лоньон успел переодеться. Но и этот костюм был не лучше прежнего. Ботинки он тоже сменил, и пока они были еще сухие, но пальто на нем было все то же, насквозь промокшее, хоть выжимай, – видно, другого у него не было.
Он, вероятно, приехал на автобусе и долго ждал его на остановке, под проливным дождем, ждал, словно бросал всем