Чужие. Алан Дин ФостерЧитать онлайн книгу.
ком всеядности, челюсти второго предназначались исключительно для того, чтобы прокусывать и рвать. Оба относились к роду убийц, хотя вид первого научился сдерживать обусловленные генетикой порывы, а второй оставался совершенно диким.
В снах отличия выражались сильнее, чем во внешности. Женская особь спала тревожно. Недавние воспоминания об ужасах, которые невозможно себе представить, всплывали из подсознания и разрушали обычную безмятежность гиперсна. Она бы вертелась и металась, если бы не капсула, которая сдерживала, ограничивая движения. Капсула – и тот факт, что гиперсон сводил мускульную активность к минимуму. Так что вертеться приходилось лишь мысленно. Правда, она этого не сознавала. Во время гиперсна никто ничего не осознает. И все же время от времени, подобно тому, как сточные воды просачиваются на улицы города, в ее видения проникали темные, мерзкие образы. На время они заполняли сознание, и тогда женщина стонала, а ее сердце начинало биться чаще. Заметив подобную активность, компьютер, следящий за ней подобно электронному ангелу-хранителю, понижал температуру тела еще на градус и увеличивал дозу стабилизирующих препаратов.
Стоны прекращались. Спящая успокаивалась и снова обмякала на подушках. Кошмар после этого возвращался не сразу.
Лежавший рядом с ней маленький убийца подергивался, будто в ответ содроганиям более крупной спутницы, после чего тоже затихал. Он грезил о маленьких теплых тельцах, потоках горячей крови, утешении, какое дарит общество себе подобных, и о том, что оно наверняка придет снова. Каким-то образом он знал, что оба они проснутся вместе – или не проснутся вовсе.
Последнее его не беспокоило. Он обладал бо́льшим терпением, чем его напарница по гиперсну, и более реалистично оценивал свое положение во Вселенной. Он принимал сон и ожидание, зная, что, если и когда вернется сознание, он снова будет охотиться и убивать. А пока что он отдыхал.
Время проходит. Ужас остается.
В бесконечности космоса звезды – всего лишь песчинки. Белые карлики в нем едва сто́ят внимания. В подобной пустоте такой крошечный корабль, как спасательная шлюпка с исчезнувшего буксира «Ностромо», фактически не существовал. Он дрейфовал в великом Ничто, как свободный электрон, сорвавшийся с орбиты своего атома.
Но все-таки даже свободный электрон можно заметить, если на его пути встретится некто, оснащенный подходящими приборами. Так вышло, что курс спасательной шлюпки привел ее к знакомой звезде. Хотя и там ее не проглядели лишь по чистой удаче. Шлюпка прошла очень близко к другому кораблю. (В космосе «очень близким» считается все, что находится от тебя в пределах светового года.)
Итак, шлюпка появилась на краю экрана разведывательного поискового судна. Кое-кто из тех, кто заметил эту точку, предлагал не обращать на нее внимания. Они утверждали, что она слишком мала для корабля, и ее в принципе там не должно быть. К тому же, суда отвечают на запросы, а эта точка была молчалива, как мертвец. Вероятнее всего, она была блуждающим астероидом, беглым куском никеля и железа, который вознамерился повидать Вселенную. С корабля, как минимум, ревел бы на всех частотах в пределах досягаемости аварийный радиомаяк.
Но капитан поисковика оказался любопытным парнем. Легкое изменение курса дало бы шанс познакомиться с молчаливым странником поближе, а небольшие, но продуманные поправки в бухгалтерских документах оправдали бы крюк в глазах владельцев. Он отдал приказ, и компьютеры скорректировали курс.
Когда они приблизились к странному объекту, стало понятно, что капитан принял верное решение: астероид оказался спасательной шлюпкой.
Она не проявляла признаков жизни, не отвечала на вежливые запросы. Не горели и ходовые огни. Однако судно умерло не окончательно: подобно телу в холодную погоду, оно отключило оболочку, чтобы защитить нечто жизненно важное глубоко внутри.
Капитан выбрал для высадки на дрейфующее суденышко троих человек.
Более крупный корабль скользнул вплотную к «Нарциссу» мягко, словно орел к выпавшему перу. Металл коснулся металла. Выдвинулись захваты. По обоим кораблям прокатились звуки стыковки.
Три члена абордажной партии в скафандрах вошли в шлюз. С собой они несли фонари и прочее оборудование. Воздух представлял собой слишком большую ценность, чтобы выбрасывать его в вакуум, поэтому они терпеливо ждали, пока корабль его не всосет. Только после этого внешний люк отъехал в сторону.
При первом взгляде на шлюпку они испытали разочарование: через иллюминаторы не было видно ни внутренних огней, ни движения. Дверь не отреагировала на внешнее управление: ее заклинило изнутри. После того, как мужчины убедились в том, что в кабине шлюпки нет воздуха, они предоставили работать с дверью роботу-сварщику. Во тьме ярко вспыхнули факелы, которые впились в металл с двух сторон. Языки пламени встретились в нижней точке. Двое мужчин обхватили третьего, и тот ногой вбил вырезанный кусок внутрь шлюпки.
Путь был открыт.
Внутри оказалось темно и спокойно, как в могиле. По полу змеился обрывок кабеля, его порванный, истрепанный кончик доходил почти до внешней двери. Ближе к кокпиту виднелся какой-то