Чжуанцзы. Чжуан-цзыЧитать онлайн книгу.
твердо, – центральные жилы и связки, а тем более – большие кости.
Хороший повар режет, а поэтому меняет нож раз в год. Посредственный повар рубит, а поэтому меняет нож раз в месяц. Ножу вашего слуги ныне девятнадцать лет, я разделал им много тысяч бычьих туш, а лезвие у него словно только что заострено на точильном камне.
Между сочленениями есть щели, а острие ножа не имеет утолщения. Когда вводишь в щель тонкое лезвие, места, где погулять ножу, находится с избытком. Поэтому и через девятнадцать лет его лезвие словно только что заострено на точильном камне. Но, несмотря на это, каждый раз, подойдя к сложному сплетению, вижу, как трудно с ним справиться, страшусь и остерегаюсь, не отвожу глаз, веду нож медленно, едва шевеля. И вдруг так быстро заканчиваю разделку, точно рассыпаю ком земли. Подняв нож, я постою, оглянусь по сторонам, пройдусь в нерешительности и, удовлетворенный, оботру нож и спрячу.
– Отлично! – воскликнул Прекрасномилостивый. – Услышав рассказ повара, я понял, как достичь долголетия.
Увидев Правого Наставника, Гунвэнь Высокая Колесница с удивлением спросил:
– Что ты за человек? Почему одноногий?[28] От природы или от руки человека?
– От природы, не от руки человека, – ответил Правый Наставник. – От рождения только одна нога. Но по внешнему виду уже можно понять, что это не от рук человеческих, а от природы.
Фазан на болоте клюнет лишь через десяток шагов, напьется лишь через сотню шагов, но не хочет, чтобы его кормили в клетке. И все же не ценит, что он – сам себе хозяин.
Когда умер Лао-цзы, явился оплакать его Цинь Свободный от Суеты, трижды возопил и вышел.
– Разве вы не были другом Учителя? – спросил ученик.
– Был, – ответил Цинь Свободный от Суеты.
– И так мало плакали?
– Да. Сначала я думал, что там его ученики, а теперь понял, что нет. Когда я вошел попрощаться, там были старые, вопившие над ним, словно над родным сыном; были молодые, плакавшие над ним, словно над родной матерью. Все они собрались для того, чтобы говорить там, где не нужно слов, плакать там, где не нужно слез. Это означает бегство от природы, насилие над чувствами, забвение доставшегося от природы. В старину это называли карой за отступление от природы[29].
Когда наступило время, учитель родился; пришло время уйти, Учитель покорился. К тому, кто спокойно следует за временем и обстоятельствами, нет доступа ни печали, ни радости. В старину это называли независимостью от природы.
Для рук, заготавливающих хворост, наступает предел. Но огонь продолжает разгораться, и есть ли ему предел – неведомо.
Глава 4
Среди людей
Янь Юань явился к Конфуцию и попросил разрешения уйти.
– Куда? – спросил Конфуций.
– В Вэй, – ответил Янь Юань.
– Зачем?
– Я, Хой, слышал, что вэйский царь, находясь в расцвете сил, вершит дела самовластно, бездумно расходует силу страны и не видит собственных ошибок. Он легко посылает людей
В древнем Китае преступника, которому отрубали ногу, обращали в раба. Говоря о «внешнем виде», одноногий, по мнению комментаторов, указывает на целостность духовную (собственное достоинство), которой свободный, даже калека, отличается от порабощенного.
Полемика с Конфуцием и конфуцианцами.