Северная Корея изнутри. Черный рынок, мода, лагеря, диссиденты и перебежчики. Дэниел ТюдорЧитать онлайн книгу.
их уже мелким торговцам на чанмаданах. Оптовикам нужны связи среди чиновников, поскольку их бизнес не просто нелегален, он разрушает государственную монополию на информацию. Наказание, соответственно, предусмотрено достаточно суровое, так что обычные торговцы не лезут в этот бизнес, оставляя оптовую торговлю DVD либо тем, кто готов идти на высокий риск, либо тем, у кого достаточно средств на крупные взятки[46].
На чанмаданах DVD стоят чуть меньше доллара и пользуются популярностью у удивительно широкого спектра покупателей. Поскольку этот продукт находится вне закона, потенциальный покупатель обращается к продавцу с невинным эвфемизмом: «Нет ли у вас чего интересненького (чэмииннынгот)?» – как будто к наркодилеру. Как и в случае с зарубежным телевещанием, большинство северокорейцев смотрят DVD, как правило, в компании надежных друзей и (или) членов семьи, даже если у них нет собственного DVD-проигрывателя. Многие, конечно, смотрят DVD с северокорейскими видеопрограммами, но главный предмет интереса – это, естественно, зарубежный контент. Примерно половина населения Северной Кореи хотя бы раз в жизни смотрела нелегальные иностранные видеоматериалы на DVD.
Однако с ростом распространения персональных компьютеров северокорейцы все чаще предпочитают устаревающим DVD более инновационный метод потребления медиапродуктов – через записи на USB-накопителях. Некоторые говорят, что флешки уже вытесняют DVD в КНДР. Многие северокорейцы делятся друг с другом и обмениваются USB-накопителями с записями зарубежных фильмов, телешоу и – как нетрудно догадаться – порнографией. USB-накопители обладают несколькими серьезными преимуществами перед DVD. Прежде всего записи, хранящиеся на USB-накопителе, можно копировать бесконечное количество раз и распространять. Кроме того, пользоваться USB-накопителями безопаснее. Один из традиционных методов поимки с поличным тех, кто смотрит зарубежное телевидение или кино, заключался в том, что власти отключали электричество в доме, а затем проводили рейд по квартирам, взламывая DVD-проигрыватели, чтобы узнать, что люди смотрят. Разумеется, из отключившегося проигрывателя извлечь диск непросто, а миниатюрный USB-накопитель вынимается из слота мгновенно. Спрятать его тоже гораздо легче, чем диск[47].
Из-за общего снижения лояльности к режиму сегодня просмотр зарубежных телепрограмм и кинофильмов в основном обходится безнаказанно. Иными словами, северокорейский службист, поймавший кого-либо за этим времяпровождением, скорее всего получит на лапу и, удовлетворенный результатом, пойдет своей дорогой. Конечно, поклонники незаконной медиапродукции рискуют в конечном счете попасть в лагеря, но чаще всего, если их застигнут на «месте преступления», они отделываются подношением[48]. Бурное распространение высокотехнологичных носителей информации говорит о том, что вскоре власти уже не смогут даже надеяться эффективно отслеживать зрителей[49].
А
С приходом к власти Ким Чен Ына отношение северокорейского правительства к иностранной видеопродукции и ее распространителям резко ужесточилось. В целом система контрабандного ввоза, копирования и распространения зарубежного контента продолжает функционировать, но объемы поступающих через нее в Северную Корею видеоматериалов сейчас существенно меньше, чем в былые годы. –
Микро-SD-карты размером с ноготь прятать еще легче. Их можно использовать на самых разных аппаратах с помощью простейшего USB-адаптера. Китайские DVD-проигрыватели, кроме того, имеют встроенное гнездо для USB-накопителей, поэтому для просмотра видеофайлов для них не требуется компьютер. Портативные китайские DVD-проигрыватели, которые называют
Размер взятки зависит от состоятельности и статуса взяткодателя. Естественно, более обеспеченные «клиенты» платят больше. Такие взятки в большинстве случаев берутся в валюте.
События 2012–2018 годов показали, что в данном прогнозе авторы оказались не правы. Сочетание масштабных полицейских операций и использования современных компьютерных технологий привело к тому, что в последние годы иностранный медийный контент стал менее доступным для рядового северокорейского потребителя.