Что я хочу от Бога. Книга о живой вере. протоиерей Алексей УминскийЧитать онлайн книгу.
и что может в другой исторический момент жизни Церкви развиться, обновиться или же, наоборот, исчезнуть.
Очень многие церковные традиции существуют локально. Например, яблоки на Преображение освящают только в России. Иногда бывает и так, что даже изначально наполненная глубокого смысла традиция обрастает совершенно чуждыми ей «дополнениями».
Мы вправе говорить о совершенно особом почитании Божией Матери, которое так развито в Православии и других традиционных Церквях. Если оно истинно, это, прежде всего, почитание преображенного человечества. Именно из-за воплощения через Богородицу Сына Божия Она прославляется как честнейшая Херувим и славнейшая без сравнения Серафим.
Кроме того, мы по собственному опыту знаем: ходатайство Божией Матери за нас пред Господом имеет особое значение и Ее заступничество никогда не остается без ответа. Не случайно мы молитвенно восклицаем: «Все упование мое на Тя возлагаю, Мати Божия, сохрани мя под кровом Твоим!», не случайно в Православной Церкви так много Ее чудотворных икон. В Пресвятой Богородице христианами почитается в том числе и особая материнская забота о мире, и это чувство близко и понятно всем. Потому-то и молитвы, обращенные к Ней, отличаются особой душевной теплотой и умилением.
Однако для многих наших единоверцев характерно «сугубое» почитание различных образов Божией Матери, причем зачастую оно носит поверхностный, не осмысленный характер. Каждая икона при этом становится какой-то «отдельной» Божией Матерью, хотя внятно объяснить, чем, собственно, Казанская «лучше» или «хуже» Владимирской, а Донская – Семистрельной, люди, разумеется, не могут.
В данном случае мы сталкиваемся с так называемым «народным богословием». Чем богоявленская вода отличается от крещенской и какая из них «сильнее», с удовольствием и в подробностях поведает любая «продвинутая» прихожанка. Магизм, глубоко укоренившийся в нашем сознании, – лишь имитация благочестивой традиции. К сожалению, он становится серьезным препятствием для христианского видения своего личного пути ко Христу. К тому же этот магизм, как и любой другой, пытается действовать на уровне «ты – мне, я – тебе; я заплатил – ты оказал мне услугу» и становится финансовой основой приходской жизни. Но молебны, акафисты и водосвятия не должны затмевать собой Литургию!
Жизнь в Церкви – не есть нечто застывшее на века, а потому и неизменное. Безусловное исключение из этого правила составляют Священное Писание, Священное Предание, догматика[19] и Таинства. Все остальное может и должно меняться. Возможно, я выскажу парадоксальную мысль, но мне кажется, что раскол, потрясший Русскую Церковь в XVII столетии, оказался в чем-то благотворным. Безусловно, раскол— это ужасная рана на теле Церкви, это социальная и культурная катастрофа, от которой Россия до сих пор не оправилась и которая повлияла на очень многие последующие события и в жизни Церкви, и в жизни страны. И все же раскол, на мой взгляд, предпочтительнее фарисейства. Пусть лучше от Церкви отколются