Витольд. Алко-роман. Алексей БурцевЧитать онлайн книгу.
технологической революции и всеобщего перехода на электродвигатели и литиевые аккумуляторы.
Глобальные мысли быстро исчезали, сменяясь на простецкую измену. Проще говоря – на необъяснимый страх. Лютый и идиотский.
Витольда всегда удивляло, как люди, типа Череша могут в таком состоянии что-то там заумное связанно говорить, шутить и даже общаться меж собой. Инопланетяне – да и только. Рептилоиды с далёкой Нибиру.
А про зависимость, если уж говорить про Череша, точно определить это было решительно невозможно. Череш был накурен всегда. Трудно сказать, кто он в большей степени – наркоман или дилер. Череш снабжал травой множество людей. Давно налажен у него свой надёжный канал доставки. Держал он его в строжайшем секрете. Привезти – всегда пожалуйста. Правда за грубую цену. Зато в любое время и в любой район города. Тут отсыплет немного, там табаком разбавит – вот тебе и лишние граммы. Прибавочная стоимость профессии.
Череш по образованию маркетолог. Тот редкий случай, когда университетские знания можно применить на практике. По собственному сложному графику Череш обходил друзей и знакомых. И каждому пациенту прогонял свою телегу. Совершенствуя и шлифуя с каждым разом её содержание. Экспансивно расширял и укреплял клиентские связи. Развивал свой старт-ап.
Только с Витольдом это бесполезно. Толку всё равно никакого. Потерянный для его бизнес-модели человек. И ушёл Череш в ночь. Видимо, отправился на кошках тренироваться.
Глава шестая.
Советчиков, типа Череша, с одной стороны слушать в лом и неприятно. А с другой стороны, почему? Потому что и сам знаешь, без ушлых пропагандистов здорового образа жизни, что бухать надо завязывать. Только вот когда и как?
Иной раз соберёшься, а тут, бац! Выскочит праздник какой-нибудь, или день рождения, или забредёт посреди ночи старый знакомый, грохоча парой бутылок в пакете.
Прокрастинация опять же. На душе становилось спокойнее от мысли, что лень и откладывание лучшей жизни на завтра – «наше всё». Илья Ильич Обломов, не поднимавшийся с дивана, безусловно пример лютой крайности. Однако нестареющая классика русской жизни. Как Емеля на печке. Илья Муромец, до тридцати трёх лет с лавки не встававший.
Да и вообще, ждать и думать: ещё чуть-чуть, немного позже, может в следующем году, или через пару лет – жить станет лучше и даже веселее. Такие мысли немного обнадёживали. Если бы не известия про «очередной кризис», «достижения дна» и советов из телевизора «потуже затянуть пояса».
Но даже при этом, вспоминалось: «долго запрягают, но быстро скачут». Что вселяло пусть и небольшую, но уверенность в ближайшем будущем.
Правда иной раз наступала та самая унылая, безнадёжная пора. Непроходимая, липкая и тугая, как эпоксидная смола. И погода тут совершенно не причём.
В любое время года жизнь могла застыть в гладком, как зеркало, штиле. Ни единого дуновения ветра в паруса. Хотя больше это похоже на цугцванг за шахматной доской. Любой ход ведёт к поражению.
Но в игре на черно-белых