Две жизни. Часть 3. Конкордия АнтароваЧитать онлайн книгу.
на глазах. До этих пор все люди подвержены драмам и трагедиям, колебаниям между иллюзиями личного и радостью Реального.
И всюду они вносят с собой свои взбудораженные аурические кольца. Совершенствование человека – это постепенное изменение его ауры. И аура изменяется только в труде повседневности. Вообразить себе, что обычный серый день земли – это серия тех или иных действий людей по отношению к человеку; удач или неудач, зависящих от расположения к нему или предубеждения окружающих, имеющих власть помочь ему своей протекцией или помешать, – это самая низшая ступень, где ещё не вошло в движение творчество духа человека. Такой человек ещё только мастер, делающий свой труд в тех или иных масштабах по сноровке и знанию элементарных требований одной земной науки; но он не тот вдохновенный артист, вносящий сам своё творчество в день, для которого вся Вселенная звучит. Причём звучит не радостью временного и преходящего, но любовью Вечного, где развязаны предрассудки земной жизни и смерти. А существует одна вечная Жизнь.
Проходи каждый свой день, видя в нём этап к пониманию Радости, звучащей в вечной Жизни. И тогда никакие тревоги и страдания людей не будут нарушать для тебя Гармонии, потому что твоя, в тебе живущая гармония будет прочней всех колеблющихся, неустойчивых сил, окружающих тебя. Храни об этом память. Этот дом – начало целого ряда домов такого же оранжевого цвета. Ты их увидишь разбросанными по парку, который ты до сих пор издали принимал за лес.
Всё это время мы стояли в находившейся направо от холла большой комнате, назначения которой я не понимал. В быту я назвал бы её диванной или предназначенной для курения. По всем её стенам тянулись диваны, обтянутые красивой оранжевой материей. У внутренней стены был сделан большой камин и стояло кресло, напоминавшее формой кресло в комнате Али. Пол был устлан циновками, очень красивыми по гамме оранжевых тонов и весьма изящного плетения.
Я хотел спросить у Иллофиллиона о назначении этой комнаты, но он взял меня под руку и повел по лестнице наверх.
– Какая чудесная лестница! – не удержался я от восклицания, лишь только мы вошли на первую площадку. Запах от дерева и цветов был такой приятный, свежий, точно в свежевыстроенном доме, где от дерева исходит аромат чистейших эманаций солнца и воздуха.
– Здесь использована древесина кедров, эвкалиптов и камфарных деревьев. Все вместе они издают этот прекрасный запах. Сейчас ты войдёшь в мою комнату, Лёвушка, в такую же для всех остальных закрытую комнату, как и белая комната Али. Теперь ты настолько знаешь язык пали, что сможешь сам прочесть все изречения, начертанные на её стенах.
Я был поражён. Я представлял себе, что Али имеет в Общине свою комнату, так как он был хозяином имения и мог располагать в нём всем, чем хотел. И вдруг выяснилось, что у Иллофиллиона здесь тоже есть своя особая комната, куда запрещён вход остальным!
Мы поднялись на самый верх, пройдя мимо второго этажа, где было много дверей