Полет мотылька. Алексей КалугинЧитать онлайн книгу.
пакли. Нос был похож на огромную гнилую картофелину. На широком подбородке торчало несколько длинных седых волос. Верхняя губа проваливалась в полость рта, а нижняя едва ли не на сантиметр отвисала вниз. Когда бабка делала вдох, нижняя губа начинала вибрировать, а из полуоткрытого рта доносился звук, который и заставил Геннадия Павловича обратить внимание на старуху. Маринина бабка была невообразимо старой, но почему-то при этом она вовсе не производила впечатления тяжело больного человека, которому даже с кровати подняться нелегко.
Геннадий Павлович не почувствовал, а скорее угадал прикосновение, когда Марина тронула его плечо кончиком пальца. Посмотрев на девушку, Калихин не успел еще ничего сказать, а она уже вновь прижимала палец к губам, призывая к молчанию. И во взгляде ее была такая мольба, что Геннадий Павлович только молча плечами пожал. А что еще оставалось делать человеку, оказавшемуся в невообразимо глупой, хотя в некоторых отношениях кажущейся приятной ситуации?
Убедившись в том, что гость готов следовать ее указаниям, Марина несколько успокоилась. Но все равно она была страшно напряжена, а выражение лица ее иначе как испуганным назвать было нельзя. Глядя на нее, Геннадий Павлович чувствовал, как ему передается нервозное состояние девушки. Он по-прежнему не понимал, чего боится Марина, но теперь он был почти уверен в том, что страхи ее вовсе не беспочвенны. Прикусив верхнюю губу и чуть наклонив голову к плечу, Марина внимательно прислушивалась к тому, что происходило в коридоре, и Геннадий Павлович вслушивался вместе с ней в тишину, боясь пропустить звук, который дал бы ему знать… Что?
Вначале Геннадий Павлович услышал негромкие шаги. Судя по звукам, по коридору шли несколько человек, ступая неспешно, уверенно. Шаги остановились как будто прямо напротив двери, за которой прятались Марина с Геннадием Павловичем. Геннадий Павлович затаил дыхание. В этот невообразимо долгий миг он забыл о существовании Марины, – Калихину казалось, что, подобно черной туче, из которой вот-вот должен вырваться сноп молний, над ним нависла угроза, страшная в своей необъяснимости и неявности. Геннадий Павлович вздрогнул, когда раздался негромкий стук в дверь. И только секунду спустя он с невероятным облегчением понял, что стучали в дверь напротив, за которой жил старик Семецкий. Из коридора послышались приглушенные голоса. Говорили, судя по всему, двое, но так тихо, что даже отдельных слов разобрать было невозможно. Говорившие обменялись парой фраз, после чего вновь наступила тишина. Негромко звякнули ключи и щелкнул дверной замок. Дважды скрипнула дверная петля, – дверь открылась и снова закрылась. Тишина – мрачная, давящая на уши, точно вода на большой глубине.
Марина ухватила Геннадия Павловича за рукав халата – тот самый, что с прорехой на локте, – и, по-прежнему не говоря ни слова, потянула его за собой в сторону окна. Геннадий Павлович так же молча последовал за хозяйкой комнаты, в которой он прятался от странных, пугающих шагов в коридоре. Но, как