Восточное наследство. Андрей АнисимовЧитать онлайн книгу.
доставленный патрульной машиной из чайханы в старом городе. Кадыров кушал лагман и самодовольно улыбался. Начальник вспоминал рассказ пожилой уборщицы из роддома. Ему перемена в характере Шуры не казалась загадочной. Если ты бесплодна, а соперница дарит твоему бывшему мужу ребенка, есть чему огорчиться. Надо знать жизнь. Что-что, а жизнь Манап Кадырович Кадыров знал.
И от этой мысли лицо начальника осветила улыбка. Покончив с лагманом, Манап Кадырович вызвал племянника.
– Калиджон, готовь машину. Сегодня у секретаря райкома праздник – мальчику делают обрезание. Поедем искать подарок…
В вагоне давила духота. Особая тяжелая духота с запахом человеческого стада. Только в плацкарте надо пригибаться, когда идешь по вагону, чтобы не получить пяткой в нос от лежащего на полке пассажира. Только тут услышишь оркестр самых разнообразных звуков – гармошка, плач детей, восклицания карточных игроков, особый стаканный звон от дребезжания чайных ложек. Это все днем… А ночью – храп! Если существует понятие «художественный свист», надлежит для плацкарта ввести понятие «художественный храп». Нет поэта, способного описать его словами. Жаль, что Пушкин не дожил до плацкарта. Шура от дороги не страдала. В купейном вагоне она барствовала всего один раз. Тогда Вахид вез молодую жену. Он скупил целое купе, они остались вдвоем. Верхние полки занимали вещи, ведь Шура ехала к мужу навсегда. От того путешествия в памяти остался не дорожный сервис, а розовый туман. Она с Вахидом и маята вагона в такт их близости. В памяти от поездки сохранились его смуглые мускулистые руки на ее белой коже. Блеск каштановых глаз возле ее лица. Приятная боль в груди от его жадных прикосновений. Никогда больше Шура не испытывала такой райской истомы. Они вместе изобретали новые слова и буквы в букваре эротической азбуки.
Сейчас Шуру окружала привычная обстановка. Она сидела у окна, уставившись в одну точку. Прислушивалась к себе и ждала… Ждала, что с отъездом, скорее – бегством из ненавистного города, ее отпустит страх и тревога.
Но облегчение не приходило. Сердце продолжала сжимать тоска. За окном плыли выгоревшие каменные холмы. Мимо ее сознания мелькали пейзажи – плоскогорья цвета ржавчины, верблюды, взиравшие на поезд с высокомерием английских лордов, торчащие столбиками суслики с блеском любопытства в бусинках глаз, орлы, гордо восседавшие на столбах высоковольтных линий… Всего этого Шура не замечала. В своих мыслях она возвращалась к той страшной ночи. Эта ночь разделила жизнь на две части – до и после.
– Шерсть надо? – Смуглое скуластое лицо в мелких морщинках, выгоревшее платье-халат, сетка с шерстяными рыжими блинами. Казашка продавала верблюжью шерсть. – Возьми шерсть. Такой у вас нет.
Верблюд от всех болезней лечит. Мужа от радикулита спасешь…
Шура отмахнулась. Торговка перебила мысль. Когда это началось? На неверность Вахида ей намекнула Зульфия, товарка по роддому. С тех пор Зульфию она недолюбливала.
Сперва Шура не поверила. Ради Вахида она пошла на все! Бросила дом, переехала