Сезон крови. Грег Ф. ГифьюнЧитать онлайн книгу.
в этой же самой постели, возможно, в точно такой же позе, пока я не уткнулся лицом ей между грудей, тычась в них, целуя, нуждаясь в этом тепле. Но когда я зажал губами ее сосок, Тони оттолкнула меня.
– Хватит, – прошептала она, как будто кто-то мог услышать. – Боже мой, сейчас?
Она не понимала – и никогда не поняла – что в ту минуту, в то стихийное мгновение мне нужно было почувствовать себя сильным, мужественным, сексуальным и живым. Ей казалось, что заниматься любовью через несколько часов после смерти моей матери было отчего-то неприлично. Для меня это было необходимым выражением неувядающей любви, нашей любви, любви, которая способна выжить, выразить и защитить нас обоих.
С тех пор секс не был прежним. Чаще всего Тони не выражала никакого интереса, предпочитая лежать в обнимку, как будто любое другое действие было безвкусицей и разрушило бы в остальном прекрасное мгновение. А когда мы все-таки занимались любовью, процесс был таким же заученным, как все прочие повседневные действия. Я не мог понять, куда подевалась чувственная женщина, на которой я женился. Она не желала об этом говорить. И я давно перестал спрашивать.
Тони приподнялась, окруженная ангельским сиянием.
– Сделаем что-нибудь завтра утром, хорошо? А сейчас давай просто…
Я притянул ее к себе, уткнулся губами в шею. Когда она откинулась на подушку и закрыла глаза, я понял, что связь между нами оборвалась. Да, может, и не было никогда этой связи. Я поцеловал Тони нежно, без страсти, и почувствовал, как расслабилось ее тело.
– Когда мы стали такими? – спросил я.
Она взглянула на меня с выражением, которое можно назвать только преданным, погладила темные волосы на моей груди и прошептала:
– Спи, любимый.
А когда я уснул, Бернард уже ждал.
Глава 4
Как обычно по воскресеньям, я неожиданно проснулся от пронзительного свистка поезда, проползавшего через задворки города. Всего в десятке ярдов от нашей квартиры рельсы гудели под весом первого на этой неделе мусорного поезда с Кейп-Кода. Он всегда проезжал между семью и восемью часами утра и, следуя параллельно городским улицам, предупреждающе гудел. Потом грохотал мимо, сотрясая квартиру. За дверцами буфета подскакивала посуда и утварь. Я выбрался из постели, спустил ноги на пол и невольно усмехнулся: в том, что практически все поезда на этом пути везли мусор, был некий мрачный символизм. Даже то, что обычно ассоциировалось с романтикой и интригой, превращалось в банальность, соприкоснувшись с моей жизнью, как будто становилось частью преследовавшего меня безрадостного кошмара.
Пиццерия на первом этаже открывалась только через пару часов, так что снизу еще не просачивались запахи, обычно наполнявшие квартиру (как бы мы ни пытались их замаскировать). Я какое-то время сонно сидел, потом заметил, что небо до сих пор затянуто тучами, но дождь прекратился. В квартире царила тишина. Я оглянулся через плечо и обнаружил, что постель пуста. На месте Тони лежала только груда смятых простыней.
Судя по всему, я проспал всю ночь без происшествий, но по-прежнему чувствовал себя измотанным,