Анечка. Пленница доминанта. Лилия Викторовна ТимофееваЧитать онлайн книгу.
детском доме я отличалась от других детей. Как говорится, белая ворона… Васька по кличке Крутяк даже пытался дать мне кличку Анька-Ворона. Но получил в нос. Я могла постоять за себя, обидчикам спуску не давала. Но сама никого не цепляла, не обижала. Держалась от всех стороной. Общалась охотно, легко, но настоящей дружбы ни с кем так и не завела. Кроме директора нашего детдома, уже пожилой Тамарой Николаевной. Когда я не читала книги в библиотеке и витала в облаках, а у нее было свободное время, Тамара Николаевна приглашала меня в свой кабинет и угощала чаем с конфетами. Знаю, она готова была меня даже удочерить, но не позволяло здоровье – слабое сердце. Моя жизнь до 18 лет прошла пусть не счастливо и радостно, но в сытости и без особых проблем. Тамара Николаевна помогла мне в пятнадцать поступить в педагогический колледж. Ее же стараниями я одна из первых получила положенное сиротам жилье – убитую однешку на окраине в полуразрушенном доме. Жить там я не хотела и даже боялась. Однокомнатный ужас решено было продать. С помощью моей несостоявшейся мамы удалось оформить ипотеку по льготной процентной ставке как сироте и молодому специалисту. Ничего бы не получилось, не пойди Тамара Николаевна моим поручителем. Вскоре я обосновалась на последнем этаже новенького дома и зажила абсолютно счастливо. Всего 18, а у меня и квартира, и работа, и привлекательная внешность.
С Данилом мы познакомились случайно. Я зашла перекусить в Макдональд-с, где он подрабатывал официантом. Привлекательный парень, немного старше меня, студент последнего курса. Мы сразу понравились друг другу. А через месяц решили пожениться. Любила ли я своего мужа? Скорее нет, просто обычная влюбленность. И страстное желание, свойственное детдомовцам – создать семью. Ведь именно этого мы были лишены. Данька тоже рвался под венец. Моему жениху очень хотелось секса. Я отказывала: только после свадьбы. Не знаю, отчего не решалась на близость с парнем, который собирался провести со мной остаток жизни. Может, виной тому были книги, что читала запоем в детстве и юности. Или потому что Данил в первое же сведение затащил меня в подъезд и предложил "чпокнуться" возле мусопровода. Я тогда долго плакала. Считала подобное чем-то низким и мерзким. Хотелось, чтобы все было волшебно, сказочно, романтично. Жених меня не понимал. Говорил: "Ань, ну че выкобениваешься. Сейчас за свечами сгоняю, шампусика, цветок куплю. Рванем к тебе. Будет все по высшему разряду. Только дай, а?" Вот это "дай" напрочь меняло все. Я, уже готовая уступить, прогоняла ничего непонимающего Даньку, начинала плакать. Он называл меня чокнутой, орал, что у него от вечного стояка проблемы будут. Мы ссорились. Потом мирились. И так по кругу.
…Первая беда случилась незадолго до свадьбы. Тамаре Николаевне стало плохо прямо на работе. Сразу из детского дома ее отвезли в больницу. В первый раз я испытала страх за близкого человека. Добрая директриса частично заменила мне мать. Именно в этом качестве я хотела видеть ее на свадьбе. Пока мчалась в больницу, молилась, чтобы все было хорошо. Но одних молитв оказалось мало. Врач заявил сухо и прямо:
– Требуется срочная операция. Нужны деньги…
Сумма,